Соня задумалась, перебирая в памяти оставшихся неженатых сослуживцев. Картина получалась удручающая. Главбух Архип Семенович, вдовец шестидесяти лет, отпадал сразу же за Севой без объяснения причины. Весельчака и балагура Эдуарда из отдела снабжения недавно переехала машина, он лежал в больнице, и было неизвестно, выкарабкается ли он до конца месяца или нет. В любом случае, тратить на него время Соне казалось нецелесообразным, и она вписала его фамилию в блокнот. Оставался технолог Гоша Усачев, за которым тянулся целый шлейф романтических приключений. Если не он, подвела итог Соня, придется спускаться в цех розлива прохладительных напитков. Там, помимо автоматических линий, можно было найти пару-тройку нетрезвых мужичков. Но падать до такой степени Романцевой не хотелось.

Гоша Усачев глядел на подошедшую Соню огромными голубыми глазами без всякого интереса. Он был уверен, что эта сушеная вобла никуда с ним не пойдет. Он вообще не любил карьеристок и, как большинство мужчин, считал, что место женщины – на кухне. В том, что Романцева умела жарить яичницу, Гоша очень сомневался, а поесть он любил. Каждая женщина своим внешним видом напоминала ему или вчерашний пирожок, или пышущую жаром кулебяку. Были среди них и суповые наборы, и колбаски с кровью. При виде некоторых у него просто текли слюни. Сейчас сердце Гоши как раз было свободным, и он решал, кого ему взять в оборот. Ставка делалась на лаборантку Зою, высокую пышногрудую дивчину, напоминающую ему расстегай. По мнению технолога, она должна была отменно готовить. Только Гоша захотел начать безобидную беседу с Зоей, как словно из-под земли возникла Романцева.

– Пойдем, поужинаем вместе, – сказала Соня, заметив удивленный взгляд лаборантки. – Нужно обсудить договор поставщикам, – добавила она уже для Зои.

– Заметано. Через час жди меня в «Ладушках», – Усачев мотнул головой.

Гоша не понял, почему он сразу согласился. Видимо, сказалась привычка. Или сработал рефлекс на предложение поесть. После того, как за Романцевой закрылась дверь, Зоя фыркнула и уткнулась в тетрадку, в которую она заносила результаты опытов. Ладно, подумал Усачев, эта никуда не денется. А та-то, надо же! Сама пригласила.

Весь оставшийся час Гоша раздумывал, что именно потребовалось начальнику отдела реализации от технолога, и искал подвох. Ну, ясно же, что не обмен мнениями по поводу поставщиков. Что же тогда? Он даже несколько раз украдкой подходил к зеркалу. Мужественное лицо, гордая осанка, сильные руки. Себе он явно нравился. Общее впечатление портили голубые глаза, по-девичьи наивные и добрые. Но они подкупали самых черствых дам и манили обещаниями необыкновенной любви. У Гоши Усачева получалось, что Романцева попалась именно на бездонную голубизну его взгляда. И нужно было срочно решать, что делать с этим внеплановым попаданием.

Соня пришла в «Ладушки» на пятнадцать минут раньше, чтобы досконально изучить меню. Она знала, что Гоша любит хорошо поесть, и решила действовать через его желудок. Расположившись за столиком, Соня внимательно огляделась. Несколько столиков были заняты подвыпившей молодежью, шумно отмечающей какой-то студенческий праздник. Были среди посетителей и представительные седые мужчины с разложенными бумагами и тугими портфелями. Рядом с ней расположилась пожилая, но точно не супружеская пара.