Надежда Первухина. Выйти замуж за дурака
Посвящается всем героиням русских народных сказок. Они действительно героини. Их можно понять.
…Характерно, что мудрость олицетворяется не мужским, а по преимуществу женственным образом. Именно женскому началу принадлежит здесь центральная руководящая роль. Поэтому необходимо внимательнее присмотреться к женским спутницам сказочных героев. [1] Е. Н. Трубецкой
* * *
…Утро было как в песне – туманным и седым. Ладья под пересвист просыпающихся малиновок и зябликов величаво вышла из заросшей осокой заводи Махлы‑реки и двинулась, рассекая крутой грудью медленные воды, в сторону города. На корабле было тихо, но это вовсе не означало, что упомянутая ладья пустовала. Скорее те, кто в данный момент находился на ее борту, умели быть бесшумными. До поры до времени. Туман по мере продвижения ладьи рассеивался, и в момент, когда от Махлы ответвился рукав славной речки Калинки, засияло солнышко и борта грозного и прекрасного корабля засверкали, поскольку были обвешаны большими бронзовыми щитами. На ладье шли последние приготовления. – Куда, куда, сущеглупые?! Нешто ведено вам было в пищали зелье сапожной щеткой наталкивать?! Ох уж и покажет вам после битвы Марья Моревна, прекрасная королевна! – Эй, ты, тетеря деревенская!.. Да, к тебе, черту сивобрысому, я обращаюсь! Рази ж ты не знаешь, что ружья кирпичом чистить есть первое непотребство?! Левша, поди, скажи‑ка ему!.. – Нишкните, мужики! Орем так, что ужо на площади слыхать нашу перебрань, прости господи! – Сам молчи. Енерал выискалсси. – Мужики, а колечко‑то у кого на сей час обретается? Вань, у тебя ?Дай поглядеть! Тьфу ты, паскудство, и смотреть‑то не на что!.. – Что, Егорка, не для тебя закорка?! Молод ты еще такими колечками пробавляться! Твое дело не по бабам сопли распускать, а палубу драить! Что зазря шмыжишь, людям работать мешаешь. – Пер‑рвая р‑рота, слушай мою команду! – Вто‑р‑рая р‑рота, слушай мою команду!.. – Салус публика – супрэма лэкс! – …А толмачу баранок дайте – пущай заткнется да грызет с устатку, ему воевать не положено! Он нам еще во дворце пригодится, как энтого интервента клятого допрашивать примемси. – Аста ла виста, бэби! – Точно. Готовьсь, ребята‑а‑а! – Колечко‑то на ствол взденьте, вон уж и царски хоромы показалися, Ох и жахнет сейчас пушечка родимая да по вражьему оплоту! Рассвистевшиеся утренние пташки примолкли и с почти благоговейным ужасом созерцали удивительное зрелище: над бортом ставшей в камышовых зарослях ладьи появился, поминутно вытягиваясь и удлиняясь в сторону дворцовой площади, мрачный черненый ствол самой большой пушки. – Полезное, однако же, в хозяйстве энто колечко, мужики!.. – Энто смотря об каком хозяйстве речь. Моему, к примеру, хозяйству оно вовсе без надобности. Что я, убогий какой?! Вась, а тебе что, потребно колечко? – Гы‑гы‑гы! – Га‑га‑га! – Подите вы к раковой бабушке, скалозубы! Уж и спросить ничего нельзя! – За спрос не бьют в нос! Василий, не кручинь головы, как завершим баталию – даст тебе Ванька колечко поносить, бабу твою порадовать… – Тьфу на тебя, похабник! – Р‑разговорчики на палубе! Приготовиться к атаке! …И потемнело в тот миг небо синее, и закрылось тучею солнце ясное, и от греха подальше улетели коростели‑птицы, да и сороки‑трещотки, любительницы скандалить и сплетничать захлопнули свои клювики потому как грозно и сурово смотрел пушечный ствол в окружающее мирное пространство. |
