Блейз перевела взгляд с маркиза сначала на князя, а потом на графа. Неужели они так стремятся угодить ей?

Это соревнование за ее симпатию с каждой минутой становилось все забавнее.

— Кого-нибудь арестовали за убийство вашего жокея? — спросил граф у герцога.

— К сожалению, нет, — покачал головой отец Блейз. — Преступление будет расследовать Блейк.

— Завтра в Ньюмаркет должен прибыть констебль Блэк, — сообщил Александр.

— Амадеус Блэк? — переспросил граф, побледнев.

Наблюдая за ним, Блейз поняла одно: даже невиновные дрожат при упоминании самого знаменитого лондонского констебля.

Когда граф и ее отец начали обсуждать предстоящий сезон скачек, Блейз вся превратилась в слух. Все ее внимание сосредоточилось на их разговоре, но она делала вид, будто полностью занята только лимонадом и супом.

— Я добьюсь лучшего, чем третье место в прошлом сезоне, — говорил граф ее отцу. — Император участвует в менее престижных состязаниях, чтобы подготовиться к «Классической тройке».

— Император никогда не обгонит моего жеребца, — возразил ее отец. — Тор бегает быстрее, чем бежал Зевс в прошлом году.

— Пегги обгоняла Тора в тренировочных заездах, — с нескрываемой гордостью сказала Блейз и, перехватив взгляд отца, добавила: — Я избавлю Пег от ее небольшого недостатка.

«От недостатка, о котором ты забыл сказать мне», — это осталось не произнесенным вслух.

— Рад это слышать, дочка, — кашлянув, отозвался отец.

— Расскажите мне о вашей чистокровной лошади, — попросил князь Ликос.

— Пегги — белая арабка, — начала Блейз с явной гордостью в голосе.

— Вы хотите сказать — серая, — поправил ее Росс Макартур.

— Пегги белая, — повторила Блейз, заметив улыбку маркиза.

— Белые лошади считаются серыми, — сказал Росс.

— Пегги белая, — стояла на своем Блейз. — Впрочем, не важно, какого цвета она по-вашему.

Маркиз открыл рот, словно собирался что-то сказать, но слуга помешал ему, забирая тарелки из-под супа. Следующим блюдом был салат с телячьей печенью, приготовленный из различных овощей и мелко нарезанной печени теленка.

Взглянув в свою тарелку, Блейз посмотрела через стол на Рейвен, которая ободряюще кивнула ей, а потом на мачеху, но выражение лица герцогини ее не порадовало.

— М-м-м, выглядит аппетитно, — сказала Блейз, не обращаясь ни к кому конкретно.

— Повар превосходно готовит телячью печень, — заметила герцогиня.

Блейз разрезала кусочек печени на два совсем маленьких, но вместо того, чтобы съесть их, отодвинула в сторону и взяла лист латука. Она жевала латук медленнее и дольше, чем необходимо, стараясь протянуть время до того, как подадут третье блюдо, а потом принялась за лимонад.

Окинув взглядом гостей, Блейз поняла, что никто из них не заметил, что она не стала есть печень. Она снова и снова повторяла свой прием, пока вокруг нее шел оживленный разговор.

— Черт побери, милая, вы едите печень или играете ею?

Наступила тишина, все взгляды обратились к Россу и Блейз. Блейз покраснела.

— Я ем то, что мне нравится, — ответила Блейз; ей не удалось скрыть раздражение, несмотря на улыбку. — От определенной пищи у меня начинается уртикария.

Услышав это, маркиз Эйв поднял брови, Блейз могла бы поклясться, что уголки его губ тронула улыбка.