Рис опять встретился с ней взглядом и снова почувствовал сильные толчки в своей груди. Хелен даже не моргала, лишь терпеливо ждала его ответа.

— Миледи, мы оба знаем, что я последний мужчина, за которого вам хотелось бы выйти замуж. С самого начала я видел, что вы испытываете ко мне отвращение.

— Отвращение?

Оскорблённый её притворным удивлением Рис грубо продолжил:

— Вы избегаете моих прикосновений. Вы не хотите разговаривать со мной за обедом. Большую часть времени вы даже не можете заставить себя смотреть на меня. А на прошлой неделе, когда я поцеловал вас, вы оттолкнули меня и залились слезами.

Он ожидал, что Хелен застыдится, будучи уличённой во лжи. Вместо этого она посмотрела на него искренним взглядом, её губы приоткрылись в испуге.

— Пожалуйста, — сказала она, наконец, — вы должны меня простить. Я слишком застенчива. Я должна старательнее работать над собой, чтобы это преодолеть. Когда я вела себя подобным образом, это не имело никакого отношения к отвращению. Правда в том, что я волнуюсь в вашем присутствии. Потому что… — яркий румянец расползся от высокого воротничка её платья до линии волос. — Потому что вы очень привлекательный мужчина, — продолжила она неловко, — и искушённый, и мне не хотелось, чтобы вы сочли меня глупой. Что касается того дня, это… это был мой первый поцелуй. Я не знала, что делать, и была сильно потрясена.

Где-то среди хаоса собственных мыслей Рис подумал, хорошо, что он опирается о стол. Иначе у него бы подкосились колени. Могло ли то, что он принял за отвращение, на самом деле оказаться застенчивостью? А то, что он принял за презрение, быть невинностью? Он испытал чувство раскола внутри, будто его сердце с треском открывалось. Как же легко Хелен удалось покорить его. Несколько слов, и он готов был упасть перед ней на колени.

Её первый поцелуй, а он вырвал его, даже не спросив.

У Риса никогда не возникало необходимости играть роль искусного соблазнителя. Женщины всегда были для него легкодоступны, и они всегда выглядели довольными всем тем, что он проделывал под одеялом. В его постели временами бывали даже леди: жена дипломата и графиня, чей муж уехал в путешествие на континент. Они хвалили его мужскую силу, выносливость и мужское достоинство внушительных размеров, больше ничего от него не требуя.

По характеру и физически он был таким же грубым, как сланец, добытый на склонах Элидир-Ваур, горах в селении Лланберис, где он родился. Рис ничего не знал ни о хороших манерах, ни о воспитании. Его руки были покрыты вечными мозолями после стольких лет, проведённых за сбиванием ящиков и погрузкой товаров на повозки для доставки. Он был в два раза тяжелее Хелен, и мускулистый как бык. Если он возьмёт её так, как он это делал с другими женщинами, то без усилий разорвёт на части.

Святые угодники, о чём он только думал в самом начале? Ему никогда не следовало даже допускать мысли о том, чтобы на ней жениться. Но он был слишком ослеплён собственными амбициями, кротостью и изящной красотой Хелен, чтобы полностью учитывать последствия этого брака для неё.

С горьким осознанием своих собственных недостатков, он сказал вполголоса:

— Что было, то прошло. Скоро вы посетите свой первый сезон и встретите мужчину, которому вы предназначены. И это не я.

Рис начал вставать, но Хелен подошла к нему ещё ближе, становясь между его расставленными ногами. Нерешительное давление её руки на его грудную клетку отозвалось бушующим желанием во всём его теле. Рис бессильно опустился назад на письменный стол. Все его усилия были сконцентрированы на том, чтобы сохранить трещащее по швам самообладание. Он был пугающе близок к тому, чтобы повалить её на пол вместе с собой. С жадностью пробуя её на вкус.

— Можете… можете поцеловать меня снова? — попросила она.