Он не становился моложе, в конце концов. А Нэт был даже менее расположен быть наследником теперь, когда он успешно занят в управлении парфюмерного дела Эбби, и растит собственных двоих дочерей. По иронии, под направляющим влиянием Эвелины хулиган, в конце концов, достаточно повзрослел, чтобы являться достойным наследником титула. Тем не менее, тот самый вкус ответственности сделал его даже более непреклонным в желании идти своим путем.

 Лили робко подошла, чтобы погладить шелковистые коричневые волосы маленькой Белинды.

 – А мама… она умрет?

 – О, нет, вовсе нет, – он поспешил успокоить её. – Я уверен, что это просто la grippe[1]. Она сразу же выздоровеет, как только немного отдохнет.

 – Я твержу это девочке всё утро, – сказала миссис Макфи, складывая руки на животе, – но она ни слова из этого не хочет понимать. Не успокоится, пока не услышит от самого доктора, что всё в порядке.

 – Я видела, как её стошнило этим утром за завтраком, – сказала Лили. – Это было ужасно!

 Свободной рукой он привлек дочь поближе.

 – Знаю, малышка, но я обещаю, что всё будет хорошо. – Он молился, чтобы мог сдержать это обещание.

 Внезапно дверь открылась, и доктор Годфри вышел, широко улыбаясь.

 – Как она? – спросил Спенсер, вставая.

 Глаза доктора блеснули.

 – Прекрасно, просто прекрасно. Развивается хорошо.

 И что, к дьяволу, это значило? Потом вышла сама Эбби, выглядя немного бледной, но в остальном здоровой, и он понял, что доктор, должно быть, прав.

 – Мама! – крикнула Лили и побежала к ней. – Я так волновалась!

 Со слабой улыбкой Эбби обняла девочку.

 – Не о чем волноваться, дорогая. А теперь ступай с миссис Макфи, и возьмите с собой свою сестру. Мне нужно поговорить с папой.

 Страх заставил сердце Спенсера бешено колотиться, когда он передавал ребенка миссис Макфи. Он едва смог дождаться, пока они оказались в её спальне за закрытыми дверьми, прежде чем спросить, – Что Годфри тебе сказал? Что случилось?

 Она не смотрела на него.

 – Ммм… Я говорила с ним о твоем состоянии.

 – Моём состоянии?

 – Понимаешь, с твоими… ранами.

 – Он знает насчёт моего… Он знает насчёт моего состояния, – сказал Спенсер нетерпеливо. – Какое это имеет отношение к твоему состоянию?

 – Он сказал, – продолжала она, – что в последнее время он слышал о случаях, когда даже мужчина, раненный в том месте, был… – Она слегка махнула рукой в область его паха, затем закончила слабо, – Он излечивался через несколько лет.

 Он без выражения глядел на неё. Она встретила его пристальный взор своим осторожным.

 – Я не больна, Спенсер, – я жду ребёнка. Нашего ребенка.

 Эбби не собиралась быть настолько прямолинейной, поэтому, когда Спенсер побледнел и резко переместил ошеломленный взгляд вниз на её живот, она выругалась на себя за спешку. Она беспокоилась о том, как сказать ему об этом с тех пор, как стала подозревать, что происходит.

 – Ты… ты уверена? – прошептал он.

 – Да.

 Слёзы появились у него в глазах, и она в тревоге подлетела к нему.

 – Он твой, я клянусь в этом. – Он прижал её крепко к себе.

 – Конечно, он мой.