Аня не могла отвести глаз от комбрига. Наконец-то она нашла его. А он возмужал и выглядит настоящим партизанским вожаком, в блестящем черном кожаном пальто, с желтой деревянной коробкой маузера на левом боку. Говорят, его еще осенью орденом Ленина наградили!…

Аня села на разостланную на земле трофейную плащ-палатку около догоравшего костра, разложенного в кустах в стороне от дороги. Заметив взгляд комбрига, Аня поспешно натянула черную юбку на босые ноги, распухшие, окровавленные…

— Как ты нашла меня здесь, в этом лесу? — спросил комбриг.

Аня объяснила, что сначала, выбравшись под вечер из Сещи, она побежала в сторону Клетнянских лесов. Устав, зашла передохнуть в избу связного в Струковке; там ей рассказали, с обычными в таких случаях преувеличениями, что Данченкова видели третьего дня с целым кавэскадроном — комбриг бесстрашно мчался средь бела дня по деревням, по большакам в Мухинский лес.

Поразмыслив, Аня повернула на запад и к полуночи, изнемогшая от усталости, наткнулась на заставу данчат. Сведения у нее очень важные…

Второго июля Таня Васенкова доложила Ане:

— Летчики в казино только и говорят: «Дейче оффензивен», «дейче оффензивен», «Орел — Курск, Орел — Курск…»

Третьего июля Янека Маньковского и его боевых друзей-подпольщиков поразило необычайное возбуждение, царившее на авиабазе. Сещинская ветка была забита эшелонами с горюче-смазочными материалами и бомбами. Пожалуй, никогда не видели они столько самолетов на аэродроме — почти триста машин. Поляков заставили подвешивать бомбы, заряжать пулеметы, заправлять самолеты горючим. Летчики, бортмеханики, стрелки-радисты, мотористы — все они только и говорили, что о захвате Курска, о новом наступлении на Москву. Бомбардировщики готовятся к налетам на Москву, Курск, Ярославль, Горький, Калугу, Тулу, Саратов…

— Примечайте каждую мелочь! — шепнул Янек друзьям. — Обо всем надо срочно сообщить командиру Ане!

Третьего июля Венделин Робличка сигнализировал: гитлеровцы готовят мощное наступление. На Сещинском аэродроме готовились к вылету летные части 6-го воздушного флота люфтваффе, специально созданного в канун битвы на Курской дуге для поддержания ударной группировки южнее Орла. Это был цвет люфтваффе — подразделения из истребительных эскадр «Иммельман» и «Мольдерс», стервятники испанского кеба, бомбившие Гернику и Мадрид, из легиона «Кондор». В штабах разрабатываются схемы и графики боевых действий. Накануне курского сражения из Германии, Норвегии и Франции прилетели пополнения. Прилетела даже специальная «тропическая» эскадрилья со Средиземноморского театра военных действий. Ян и его друзья впервые увидели в таком количестве лучшие и новейшие самолеты Германии — истребители «Фокке-Вульф-190А-4», штурмовики «Хейншель-129», модернизированные бомбардировщики «Хейнкель-111», «Ме-110» в трех вариантах — истребитель, бомбардировщик и разведчик.

Эти сведения доставила в лес Федору Аня Морозова.

— На аэродроме, — говорила Аня скороговоркой Данченкову, сидя с ним в тени дуба, — самолеты стоят с подвешенными бомбами, а летчики в казино все в страшном возбуждении. Только и разговоров, что о реванше за Сталинград. Называют это операцией «Цитадель». Мушкетеры и Верный прислали свежую карту авиабазы. Дюда почти все на ней переставил… Вот она.

Комбриг разгладил на колене тонкий лист папиросной бумаги.

— …Так… Немцы усилили кольцо наземной обороны вокруг своей военно-воздушной базы, — проговорил он, водя пальцем по карте. — Вот новые данные… Да, этот орешек нам не по зубам.