Улыбка застыла на лице блондинки, словно приклеенная.

— Вы шутите?

— Вовсе нет! — отозвался Ник. — Я абсолютно серьезен, и мне срочно надо ее найти. Меня зовут Ник. Ник Кайл.

Наступила тишина. Ярко-красный улыбающийся ротик блондинки мгновенно превратился в удивленное колечко, голубые глаза широко раскрылись и часто-часто заморгали. Она сделала два шага назад, окинула Ника оценивающим взглядом и… звонко расхохоталась.

— Тогда привет! — весело сказала она. — Я Мьюриел Никсон. А ты, должно быть, «одинокий ньюйоркец»? Вот мы и встретились!

18

— Ты что-то совсем бледненькая сегодня, — встревожилась Лусия, зайдя наутро в кухню, где Эглантайн в полном одиночестве готовила себе легкий завтрак. — Уж не заболела ли моя красавица?

Нет, ведь сердечная боль не в счет, мысленно ответила ей Эглантайн.

— Все в порядке, Лусия. Просто этой ночью я почти не спала.

— Тебе надо больше думать о своем здоровье. Бери пример с сеньориты Мьюриел: живет в свое удовольствие и ни о чем не беспокоится.

— О, у Мьюриел другие проблемы. — Эглантайн горестно усмехнулась. — Она опять в ссоре со своим парнем.

— Уже нет! — Лицо Лусии засияло улыбкой. — Вчера он приходил сюда, наверное помириться, а она была на работе. Пришлось объяснять ему, где можно найти молодую сеньориту.

— К нам заходил Тибалт? — удивилась Эглантайн. — Надо было сказать мне. Я могла бы дать ему парочку сестринских советов.

— Ты работала, а он спешил. Вот я и не стала тебя отвлекать. — Лусия получила деньги и, попрощавшись, ушла.

Может показаться, что Тибалту и впрямь дорога Мьюриел, размышляла Эглантайн, впиваясь зубами в сандвич. Тогда почему он не женится? Возможно, Мьюриел следовало бы отказаться от этой затеи и подыскать себе кого-нибудь более решительного, чем этот маменькин сынок.

Не успела Эглантайн сделать и глотка кофе, как в гостиной зазвонил телефон.

Мужской голос в трубке как-то воровато спросил:

— Мисс Эглантайн Никсон?

— Это я, говорите, — нетерпеливо произнесла Эглантайн и осеклась, внезапно узнав голос звонившего. — Ник, ты?..

— Все ясно, — сказали на другом конце провода, после чего в трубке пошли гудки.

Зажав руками рот, Эглантайн обессиленно рухнула в кресло, повторяя вновь и вновь:

— Господи, он знает… он все знает… он все знает…

Нику все известно о моем обмане, мучилась Эглантайн, беспомощно оглядываясь по сторонам. Теперь он знает, кто я на самом деле и что я врала ему на протяжении всех этих недель. Притворялась, будто я — Мьюриел… Но как он узнал?

— Лусия!!! — вскрикнула Эглантайн, озаренная внезапной догадкой. — Парень, которого она приняла за Тибалта, был Ник… Получив адрес, он поехал искать Мьюриел… Настоящую Мьюриел!

Теперь наконец все встало на свои места.

Почувствовав внезапное отвращение к еде, Эглантайн выбросила в мусорное ведро недоеденный сандвич и поплелась наверх. Проходя мимо зеркала, она взглянула на свое отражение и в ужасе отшатнулась. На нее смотрела пара совершенно безумных покрасневших глаз, выделявшихся черными бездонными пятнами на мертвенно-бледном лице. Немытые волосы всклокоченными прядями торчали во все стороны, домашний халат свободно болтался на костлявых плечах, оголяя тщедушные руки и ноги.

Нет, так больше нельзя! — пронеслось в голове у Эглантайн. Она приняла теплый душ, вымыла голову, докрасна растерлась сухим полотенцем и почувствовала себя намного увереннее.