|
Впрочем, в таком периоде мы не можем видеть искажение русского языка, а видим только искажение языка г. Шевырева, и, конечно, в этом отношении к Искандеру надо быть строже, как к писателю с влиянием; но все-таки придираться к таким мелочам – значит обнаруживать больше нелюбви к противнику, нежели любви к русскому языку и литературе, и грозить издалека своему противнику шпилькой или булавкой, когда нет возможности достать его копьем.
В прошлом году внимание критики было преимущественно занято «Перепискою Гоголя с друзьями». Можно сказать, что память об этой книге и теперь поддерживается только статьями о ней. Лучшая из статей против нее принадлежит Н. Ф. Павлову.[48 - Разумеется, лучшей статьей о «Переписке» Гоголя была статья Белинского и затем знаменитое письмо его к Гоголю (см. наст. том).] В своих письмах Гоголю он стал на его точку зрения, чтоб показать его неверность собственным своим началам. Тонкость мысли, ловкость диалектики при изложении в высшей степени изящном делают письма Н. Ф. Павлова явлением образцовым и совершенно особым в нашей литературе. Жаль, если все дело кончится тремя письмами!
Известный книгопродавец наш, г. Смирдин, своими изданиями русских авторов приготовил и намерен еще больше приготовить труда и хлопот русской критике. Он уже издал Ломоносова, Державина, Фонвизина, Озерова, Кантемира, Хемницера, Муравьева, Княжнина и Лермонтова. В одной газете было говорено о скором выходе в свет сочинений Богдановича, Давыдова, Карамзина и Измайлова. Там же уверяли, что вслед за ними поступят в печать: «История государства российского» Карамзина, сочинения императрицы Екатерины II, сочинения Сумарокова, Хераскова, Тредьяковского, Кострова, князя Долгорукова, Капниста, Нахимова, Нарежного и что сверх того приступлено к приобретению права на издание сочинений Жуковского, Батюшкова, Дмитриева, Гнедича, Хмельницкого, Шаховского и Баратынского. Довольно работы критике! Пусть каждый выскажет свое мнение, не беспокоясь о том, что другие думают не так, как он. Надо иметь терпимость к чужим мнениям. Нельзя заставить всех думать одно. Опровергайте чужие мнения, не согласные с вашими, но не преследуйте их с ожесточением потому только, что они противны вам; не старайтесь выставлять их в невыгодном для них свете не в литературном отношении. Это плохой расчет: желая выиграть больше простору вашим мнениям, вы, может быть, этим, самым лишите их всякой почвы.
Примечания
«Современник», 1348, т. VII, № 1, отд. III, стр. 1–39 (ценз. разр. 31 декабря 1847 г.), и т. VIII, № 3, отд. III, стр. 1–46 (ценз. разр. 29 февраля 1848 г.). Подпись: В. Белинский.
Журнальный текст искажен цензурой. В издании Солдатенкова и Щепкина (т. XI), в котором статья воспроизведена по недошедшей до нас рукописи, имеются небольшие редакторские поправки в тексте.
Мы здесь воспроизводим текст издания Солдатенкова и Щепкина, приняв во внимание также и журнальный текст. Цензурные искажения в тексте «Современника» оговариваем в комментариях.
Настоящий обзор русской литературы состоит из двух статей. Первая, по традиции, открывала отдел критики в январской книжке журнала за новый год. Вторая статья появилась не в февральском, как следовало бы ожидать, а только в мартовском номере «Современника».
Редакция журнала сделала следующее предуведомление читателей: «Вторая статья о русской литературе 1847 года» по некоторым обстоятельствам не могла войти в состав второго нумера «Современника» и будет помешена в третьем». Об этом извещал Некрасов и официального редактора журнала Никитенко в письме от 22 января 1848 года (Собр. |
