— Интонация ее голоса свойственна человеку, для которого английский — не первый язык.

— Постойте! Нина же говорила мне, что у нее была няня-француженка. И в детстве она даже думала по-французски, а не по-английски.

— Об этом я и говорю. Тогда это не подражание. Вы правильно установили голос вашей жены.

— Хорошо. Значит, я ошибался, — заключил Хью. — Но Джим говорит, что последнюю запись наверняка добавили на кассету после Шэрон и Нила. Подумайте, мистер Петерсон. Это спланировал кто-то, хорошо знающий вашу личную жизнь. Может, вы были на вечеринке, где снимали домашнее видео… и кто-то мог записать голос вашей жены, а потом вырезать из записи отдельные слова?

Думать об этом было нелегко… Стив нахмурился.

— Кантри-клуб. Когда его обновили и перекрасили четыре года назад, то сняли некий фильм в благотворительных целях. Нина была рассказчицей, ходила из комнаты в комнату и объясняла, что было сделано.

— Уже что-то. Могла она употребить эти слова в какой-то момент фильма?

— Возможно.

— Зазвонил телефон. Хью схватил трубку, назвался, напряженно выслушал говорившего.

— Отлично! Действуйте! — Он повернулся к Стиву с видом охотника, напавшего на свежий след. — Кое-что проясняется, мистер Петерсон. Вам удалось четко заснять машину и номерной знак. Мы ее ищем.

Первая робкая надежда! Почему же по-прежнему душит ком в горле? Что-то говорило ему — слишком просто, ничего не выйдет.

Джим Оуэнс протянул руку на голос Стива.

— Мистер Петерсон, еще один вопрос. Мне показалось, что она открывала дверь. Не знаете ли вы случайно, где могла быть дверь, которая открывается с необычным легким скрипом, что-то вроде… «квиииркк»? — Джим удивительно точно сымитировал звук ржавого шарнира.

Хью и Стив посмотрели друг на друга. Это насмешка, равнодушно подумал Стив. Фарс, и слишком поздно что-либо делать.

Хью ответил за него:

— Да, Джим. Именно так открывается дверь на кухне мистера Петерсона.

Он рассчитывал встретить в баре Билла Люфтса, из него так полезно было выкачивать информацию. А, мальчика нет? А где он? Как мистер Петерсон? К нему приехали гости?

Петерсон вряд ли сказал Люфтсам, что Нил и Шэрон пропали. Наверняка он знает, что Люфтсы держать язык за зубами не умеют.

И раз Билл не пришел, значит, Петерсон позвонил копам… нет, не копам, а в ФБР.

Парень, назвавшийся Питом Лернером и задававший столько вопросов, — агент ФБР. Арти это понял.

Он вывел темно-зеленый «Фольксваген-жук» на южную сторону Меррит-парквей. От тревоги вспотели подмышки, руки и лоб.

Двенадцать лет пролетело. Тогда его мариновали в офисе ФБР на Манхэттене.

— Ну же, Арти, торговец газетами видел, как ты ушел с девушкой. Куда ты ее повел?

— Я посадил ее в такси. Она сказала, встречается с каким-то парнем.

— Каким парнем?

— Откуда я знаю? Я вынес ей сумку, и все.

Они ничего не могли доказать. Но старались. Очень старались.

А как насчет остальных девушек, Арти? Посмотри-ка на фотографии. Ты вечно околачиваешься возле автовокзала Порт-Аторити. И скольким ты подносил сумки?

— Не понимаю, о чем вы.

Они подбирались к нему. Становилось опасно. Поэтому он уехал из Нью-Йорка в Коннектикут, нашел работу на автозаправке. Шесть лет назад выкупил ремонтную мастерскую в Карли.

Аризона. Вот где он допустил большую ошибку. Зачем только он сказал: «Род-Айленд — не Аризона». Может, парень, назвавшийся Питом, не заметил, но все равно, это было ошибкой.