Лоуренс Блок. Взломщик, который цитировал КиплингаБерни Роденбарр – 3
Глава 1
Должно быть, ему было чуть больше двадцати. Трудно определить возраст, когда лица почти не видно. Рыжеватая борода начиналась прямо под глазами, а глаза, в свою очередь, прятались за толстыми стеклами очков в роговой оправе; На нем была расстегнутая армейская рубашка цвета хаки, а под ней футболка – с рекламой самого модного пива этого года, производимого в штате Южная Дакота с использованием минеральной воды при варке. Коричневые вельветовые брюки, голубые кроссовки с золотой полоской. В одной руке с обкусанными ногтями он держал сумку аэрокомпании «Брэниф». В другой – издание поэм Уильяма Купера, из серии «Библиотека для всех». Он положил книгу рядом с кассой, полез в карман, нашел две монеты по двадцать пять центов и бросил их на мой прилавок возле книги. – Ах бедный Купер! – сказал я, взяв книгу. Переплет ее был ветхим, поэтому-то она и оказалась на столике для уцененных книг. – Моя любимая поэма – «Кот в уединении». Уверен, она есть и в этом издании. Он переступил с ноги на ногу, пока я просматривал содержание. – Вот она. Страница сто пятьдесят. Вы знаете эту поэму? – Да нет, вряд ли. – Она вам понравится. Уцененные книги – сорок центов книга или три книги за доллар, что еще дешевле. Вы хотите только одну? – Да. – Он придвинул монеты. – Только одну. – Хорошо. – Я взглянул ему прямо в лицо. Я мог как следует рассмотреть только его бровь, и по ней нельзя было судить, волнуется он или нет. Следовало что-то предпринять. – С вас сорок центов за Купера и еще три за «Губернатора в Албании» – не забыть бы его. И сколько же это получается?.. Я перегнулся через прилавок и ослепительно улыбнулся ему: – Тридцать два доллара семьдесят центов. – Что?! – Экземпляр Байрона. Сафьяновый переплет, крапчатый форзац. Там, если не ошибаюсь, стоит цена – пятнадцать долларов. Уоллес Стивенс, первое издание, со скидкой – двенадцать долларов. А роман, который вы взяли, стоит всего-навсего три доллара или около того. Вы, наверное, его просто почитать хотите. Перепродав его, много не заработаешь. – Не пойму, о чем вы говорите. Я вышел из-за прилавка и встал между ним и дверью. Непохоже было, что он собирается удирать, но на нем были кроссовки: всякое может случиться. Эти воры – народ непредсказуемый. – В дорожной сумке, – сказал я. – Полагаю, вам захочется заплатить за то, что вы взяли. – Это? – Он поглядел на свою сумку так, словно был удивлен, увидев ее в руке. – Это же просто для спортзала. Знаете, толстые носки, полотенце, всякое такое. – А если ее открыть? Пот выступил у него на лбу, но он не сдавался. – Вы не можете меня заставить, – сказал он. – Не имеете права. – Я могу позвать полицейского. Он тоже не может заставить вас открыть сумку, но он может препроводить вас в участок и составить протокол, и вот тогда-то он будет вправе ее открыть. Неужто вы действительно этого хотите? Откройте-ка сумку! Он открыл ее. В ней были толстые носки, полотенце, лимонно-желтые спортивные шорты и три книги, упомянутые мною, а также изящное первое издание романа Стейнбека «Заблудившийся автобус» в суперобложке. На нем стояла цена: семнадцать долларов пятьдесят центов. Пожалуй, дороговато. – Это не отсюда, это не ваше, – сказал он. – У вас есть чек? – Нет, но. |
