|
– Что могут значить деньги для такого человека, как Наджд ал-Квахаддар? Они текут к нему с той же скоростью, с какой нефть вытекает из его скважины, у него больше денег, чем нужно при самой изощренной фантазии. Пятьдесят тысяч долларов? Сто тысяч? Четверть миллиона? Видите ли, я ведь еще только начал разжигать его аппетит. Я ведь только намеками дал ему понять, что именно я собираюсь предложить. Последние переговоры должны были быть по-византийски искусными. Сколько бы я запросил? Сколько бы он заплатил? На каком этапе состоялась бы сделка? – Он простер ко мне руки. – Это невозможно сказать, мой мальчик. Как это там у доктора Джонсона? «Богатство превыше мечтаний скупости». Но скупость сама, знаете ли, уникальная мечтательница, поэтому эти слова, может быть, некоторое преувеличение. Несомненно, книга принесла бы кругленькую сумму. Весьма.
– Но только в том случае, если бы Аркрайт не испортил дело. – Да, – сказал Велкин. – Если бы Аркрайт не испортил дело. – Сколько он заплатил вам за свой экземпляр? – Пять тысяч долларов. – А шейх? Ведь он уже купил экземпляр с дарственной надписью для Хаггарда. Он кивнул: – За несколько тысяч. Я не помню точную цифру. Это так уж важно? – Не так уж. Сколько еще экземпляров вы продали? Велкин вздохнул. – Три, – сказал он. – Один – человеку в форте Уорт, который полагает, что книга тайно похищена из Эшмолеана в Оксфорде скупым заместителем хранителя библиотеки, у которого были карточные долги. Этот человек никогда никому эту поэму не покажет. Второй – отошедшему от дел плантатору, который живет в Вест-Индии. Он поселился там после того, как сорвал хороший куш на малайском каучуке. Третий – консерватору в Родезии. Его, как видно, больше волновало политическое содержание поэмы, а не ее коллекционная ценность. Он заплатил самую высокую цену – кажется, восемь с половиной тысяч долларов. Я действительно продавал книги по одной, и, надо вам сказать, это был нелегкий бизнес. Ведь я не мог их широко рекламировать. Каждая сделка предполагала сначала долгий поиск, а затем тщательную разработку основ операции по продаже. Существенными были и расходы на вынужденные путешествия. Я тратил деньги достаточно разумно и покрывал свои расходы, но особенно преуспеть мне не удавалось. – Последний экземпляр вы продали Аркрайту? – Да. – Откуда вы знали Маделейн Порлок? – Мы были давними друзьями. Время от времени мы вместе работали. Это продолжалось уже много лет. – Вы хотите сказать, что вы вместе устраивали мошеннические сделки? – Если вы не против, то я выразился бы по-другому: это была торговая предприимчивость. – Как экземпляр «Форта Баклоу» попал в ее шкаф? – Это была ее доля за сделку с Аркрайтом, – ответил он. – У меня не было наличных. Обычно я давал ей тысячу долларов или около того за содействие в продаже. Но книга ее также устроила. Она надеялась со временем продать ее за хорошую цену. Конечно, она знала, что с этим надо подождать, пока я не сорву свой большой куш с Наджд ал-Квахаддара. – А тем временем вам нужно было вернуть себе экземпляр Аркрайта? – Да. – И вы предложили мне выкрасть этот экземпляр за пятнадцать тысяч. – Да. – И откуда же вы собирались взять эти пятнадцать тысяч? Он старался не смотреть мне в глаза: – Со временем вы бы их получили, мой мальчик. Просто в тот момент у меня их не было. Но, продав экземпляр Гитлера шейху, я получил бы возможность быть щедрым. – Вам следовало бы заранее предупредить меня об этом. |
