Немецкие штурмовики улетели, и хозяйка отпустила меня. Вышел из дому хозяин и наблюдал за хозяйкой. Потом подошел ко мне, положил руку на мое плечо и что-то тихо сказал по-венгерски. Я оделся. Мы с Петром Марковичем пошли осматривать взвод. Никто из наших не пострадал. Бомбы разорвались через два дома от нас. Одна угодила в хлев, где стояла корова. Животное погибло.

Недолго мы там простояли. Вечером приказ: первый стрелковый батальон выдвинуть вперед. Уходя, я через переводчика, солдата-молдаванина, спросил хозяйку в присутствии хозяина (он теперь от нее не отходил): почему во время налета немецких самолетов она бросилась ко мне? Мой переводчик медленно, с трудом подбирал знакомые слова. С румынами он беседовал свободно, а тут все-таки другой язык. Она ответила, смущенно улыбаясь, что, когда из окон полетели стекла, она сильно испугалась. Вот и все. Мы попрощались. Уже на улице она указала на выбитые стекла домов. Действительно, почти нигде не осталось целого окна, все чернели пустотой.

На костеле нашли брошенный радиопередатчик. Координаты передали оттуда. Корректировщик исчез.

25 марта наш первый стрелковый батальон после ночного марша остановился на берегу одного из каналов реки Раба. Уже встало солнце и хорошо припекало, когда я расположил свой автоматный взвод на откосах дамбы. Укрыться особо негде. Кругом ровный откос, поросший редким кустарником. Надо окапываться. Солдаты попадали на землю. Многие мгновенно уснули. Смотрю, прибыла кухня. И я подумал: ладно, пусть полежат, позавтракаем и тогда начнем окапываться. Но тут прибежал связной: срочно вызывает командир роты. Старший лейтенант Кокарев отдает такой приказ: вне очереди накормить взвод горячей пищей и пешим порядком отбыть в расположение штаба полка, который находится в 6 километрах от канала. Мы направлялись для несения службы по охране штаба полка.

Мы быстренько позавтракали, помыли котелки и ложки, уложили их в вещмешки, построились и тронулись в обратный путь. Шли ускоренным маршем. Через час были на месте.

Населенный пункт, в котором расположился штаб полка со своими службами, походил не на деревню, а скорее на хутор. Всего десять–пятнадцать дворов. Непривычно для этой местности. В центре отдельный особняк, построенный из красного кирпича. Здание капитальное, с подвалами. В восточной части хутора господский парк с водоемами.

О прибытии взвода я тут же доложил начальнику штаба полка майору Морозову. Это была вторая наша встреча. Первая – перед рекой Прут.

Он приказал организовать круговую оборону штаба полка.

В те дни, когда мы быстро продвигались вперед, за нашими спинами оставались разбитые немецкие и венгерские части. Иногда довольно большие группы, с танками и транспортом. Они стремились выйти к своим, к новому рубежу обороны по австро-венгерской границе. Блуждающие группы были опасны. Особенно для наших тылов. Всего несколько дней назад мы наблюдали такую картину. Параллельно нашему продвижению вперед, когда мы уже двигались колоннами, отступала немецкая колонна. Разведка быстро ее засекла. Дивизион «Катюш», который двигался вместе с нами, тут же развернулся в боевой порядок, дал несколько залпов, и немцы начали выходить к нашей дороге с поднятыми руками. Но сдавались, как правило, не все. Мелкие группы продолжали идти на запад.

Я быстро составил постовую ведомость. От каждого отделения на трехсменные посты выделил по три автоматчика.