Я выскочил на улицу. Мне хотелось сказать кому-нибудь: «ЭТО Я, ЧУВАКИ, ЭТО Я!»

Но было десять часов вечера, улицы были пусты. Я начал хихикать — эта нервная реакция на эмоциональные переживания есть у меня и по сей день. Я не мог перестать смеяться. Это был счастливый смех. Я радовался как ребенок утром в Рождество. Это была радость открытия. Обновленной надежды. Новой жизни.

Радость от того, что я в себе не ошибся.

Глава 6

Неведение

Ни хрена мы не знали.

Гастрольный автобус остановился на Вудкрест. Мы все договорились встретиться у моего дома, потому что наша улица была самой широкой. Вся моя семья собралась, чтобы нас проводить. Мамуля, папуля, Джиджи, Эллен, Гарри. Пэм тогда тоже жила дома. Но Мелани сказала, что не может смотреть, как я уезжаю — мы попрощались с ней накануне вечером.

Соседские ребята никогда раньше не видели гастрольный автобус, так что они гудели вокруг, пиная шины, заглядывая в багажное отделение и болтая с водителем.

Вопреки всему, Дана смог. «От девчонок одни беды» все-таки выстрелила на местном радио в мае 1986-го. После вялого старта в марте, к концу мая песню наконец-то заметили. Мы слышали, что ее крутили в Делавэре, Нью-Джерси и даже в самом Нью-Йорк-Сити.

Мой выпускной состоялся в июне, а значит, я целый месяц проучился в школе, будучи звездой на радио — для семнадцатилетнего это даже слишком мощно. Я сошел со сцены в шапочке и мантии выпускника и побежал обнять мамулю. Она шутливо отмахнулась, выхватила у меня из рук аттестат и сказала:

— Ну-ка, это не тебе, это МНЕ.

К июлю Дана практически не выпускал нас из Studio 4, где мы записывали наш дебютный альбом «Rock the House». Поскольку мы с Джеффом сочиняли песни с самого дня нашей встречи, закончили мы молниеносно. К сожалению, Дана продолжал портить наш материал, миксуя и переделывая его до неузнаваемости. Наши отношения с ним становились все напряженнее, но думать об этом было некогда. У нас вышел хит, и нам срочно нужно было решать, как получить с этого бабки.

Мы отыграли несколько концертов в разных уголках Восточного побережья с LL Cool J и Whodini, включая пару нью-йоркских выступлений, на которые все билеты были распроданы. После этого мы собрались в наше первое полноценное турне: играть на разогреве у Public Enemy и 2 Live Crew, двух самых влиятельных хип-хоп групп страны.

Мы загрузили наш багаж в автобус. Родители торжественно передали меня в руки моей новой хип-хоп семьи. Джей-Эл был «отцом» — самый зрелый среди нас, он был за старшего. Моим родителям он расписал всю нашу программу, включая автобусный маршрут, названия и телефонные номера отелей, адреса площадок и даты концертов, имена и контакты агентов.

Джей-Элу был двадцать один год, почти двадцать два. Родителям было спокойнее оттого, что он за нами присматривал. Омар был младше всех — ему было всего шестнадцать, но даже в том возрасте у него был совершенно чумовой стиль. На нем всегда была самая модная одежда, и он был единственным моим знакомым, который всегда брал с собой в дорогу утюг. У большинства групп было как минимум двое танцоров для симметрии, но Омар после волшебной операции был настолько хорош, что нам больше никто не требовался. Мы с ним выросли на одной улице. Он был свидетелем всех главных событий в моей жизни. Он видел Роли-Чоппер и ковбойские сапоги. Он паковал лед в отцовском цеху. Он даже наврал мне, когда меня грузили в фургон скорой помощи:

— Да сто процентов, чувак, ты попал прямо в кольцо!

Омару нужно было учиться в школе еще год, поэтому Джей-Элу пришлось идти к нему домой и клясться его матери, что домашние задания Омара он берет под свою ответственность.