Не теряя духа, он нажал на тормоз и остановил поезд раньше, чем тот мог сойти с рельсов.

Несколько пассажиров полетели со своих полок из-за толчков в вагоне поезда. Впрочем, не считая синяков, они отделались лишь испугом. Когда же земля через несколько минут успокоилась, машинист продолжил путь.

В преддверии ада

Но хуже пришлось тем, кто в тот миг был относительно близко к эпицентру взрыва. Например, кочевникам, которые тянулись через эту полосу лесов, охотясь и рыбача. Вот они-то и попали в преддверие ада. После заглушившего все звука взрыва грянули шквалы бури чудовищной мощи. Они сгубили весь лес. деревья вырывались вместе с корнями. Вихрь распространился на несколько десятков километров по окрестностям. Он нагрянул на близлежащие поселки, срывал крыши, молотил оконные стекла, сметал заборы. Всадников выбрасывало из седел. Некоторые упали в реку и лишь с трудом спаслись.

Занавес из плотных, тяжелых облаков поднялся на высоту до 20 километров. Начался дождь, но это капала грязная вода. Черный дождь.

Это явилось следствием внезапной конденсации пара, смешанного с фонтанами пыли и комьев, взвихренных засасывающей силой взрыва. И надо всем этим продолжалось устрашающее громыхание, как бы таежное эхо. Иван Алексеевич Горбачев описал все это так: «Да, деточка, было так, как будто рухнул весь мир. Мы все от страха бросились на землю и молились Богородице — мы подумали, что пропадем. Меня ослепило; свет стал вдруг какого-то другого цвета. И это бесконечное, глухое, страшное громыхание, казалось, чуть не вышибло душу из тела».

Мощная волна жара, прокатившаяся от огненного столба, опалила вокруг высокие хвойные деревья и вызвала пожары. Огонь бушевал весь день и уничтожил лес на площади самое меньшее 6000 квадратных километров. Воздушная волна два раза обогнула землю. Колебания почвы были отмечены в Иркутске, Ташкенте и Иене. В Иркутске, который находился ко взрыву ближе других, отметили два толчка земли, сейсмограф там колебался более часа. Воздействие той необычной ударной волны было отмечено во всем мире: сейсмографами в Потсдаме, Саут-Кенсингтоне и Кембридже; барографами в Лондоне, Вашингтоне и на Яве.

Три ночи дневного света

На Ангаре и других сибирских реках бушевали приливные волны. Но наиболее зрелищными были световые явления, которые наблюдались в Европе, Японии, Северной Африке и России. Три ночи подряд не было темноты. Метеорологи удивлялись бегущим по небу светящимся серебристым облакам и их четким очертаниям. Даже дождевые облака не могли затмить это призрачное свечение. Необыкновенные зеленоватые и розовые лучи пробивались сквозь них, а там, где была хорошая погода, людей изумляла странная вечерняя заря.

Русский исследователь А. А. Полканов, который в те дни пребывал в Сибири, был одним из первых, кто увидел это замечательное небесное явление. 30 июня 1908 года он записал в свой дневник:

«Сейчас небо покрыто своеобразной облачностью, с неба льет, и несмотря на это — необычно светло. Так светло, что даже в самой темной комнате можно без света читать мелкий газетный шрифт. Свет не от солнца и не от луны, так как плотная облачность. Свет, видимо, идет от облаков, которые излучают удивительное желто-зеленое, иногда переходящее в розовое, свечение…»

Уже 2 июля корреспондент газеты «Сибирь» опубликовал свидетельства очевидцев из села Нижне-Карелинское, находившегося в 300 километрах от взрыва:

«На северо-западе, высоко над горизонтом, крестьяне увидели какой-то предмет, который очень ярко светился (слишком ярко для незащищенного глаза) каким-то голубовато-белым светом. Этот предмет имел форму цилиндра. Небо было безоблачным, за исключением темного облака, низко над горизонтом, именно там, где исчез светящийся предмет. Было жарко и сухо. Как только светящийся предмет приблизился к поверхности земли, он, казалось, обратился в пыль и вместо него появилось огромное, черное, дымное облако и послышался громкий удар, но не как гром, а как грохот падающих камней или пулеметные очереди.