— Простите, а я здесь причем? — насторожилась я, понимая, что второй раз в тюрьму не пойду.

— Только смерть способна видеть то, чего не видят другие, — сурово изрек муж, пока его жена отчаянно цеплялась за его ногу, ползая по полу: «Не отдавай меня ей!». — Скажи, это правда, что ожерелье и кольцо существуют?

— Я посмотрю, — осторожно пообещала я, вспоминая, что ничего подозрительного не заметила. — Как только увижу, я вам скажу… И на каком пальце носит, и все-все-все… Кстати, вы не знаете, где раздобыть дикий мед?

— За городом, — мрачно заметил супруг, глядя, как его жена встает, отряхивается и хлюпает носом. — Идете по тропинке в сторону столицы, а потом поворачиваете направо. Там будет дерево. Мы под ним часто собирались.

— Благодарю, — закивала я, переваривая полученную информацию и уже собираясь. — Мне пора! Дел еще по горло! Благодарю вас за прием.

— Ты куда? — отчаянно завопила девушка, бросаясь ко мне. — А как же умирание? Я даже гроб присмотрела и надпись придумала! Он меня не ценит и шляется по ночам к любовнице!

Я закрыла за собой дверь, слыша громкий крик: «Скажи мне правду! Ты любишь меня?». Мужской голос пробурчал что-то невнятное. «Врешь! Если бы любил, то не завел бы любовницу, к которой ходил по ночам!». Мой тяжкий вздох слышала половина городка, а я ковыляла в указанном направлении, минуя унылые домишки, построенные по дизайну «Разруха».

«Внимание, в связи с произволом, который творит смерть, открылась больница, в которой за определенную плату спасут от смерти любого!», — прочитала я на деревянной дощечке, удивляясь столь развитой инфраструктуре. Я прошла еще несколько метров и увидела еще одну табличку: «У вас никого нет? Смерть стала хитрее? За умеренную плату спасем вас от смерти! Обращаться в больницу!»

Где-то дурным голосом орал кот, требуя внимание противоположного пола, слышались разговоры, а я вышла из городка, ковыляя по кривой улочке в сторону леса.

— Мед — это очень хитрый предмет, — напевала я, осматриваясь по сторонам. — Мужик либо есть, мужика либо нет! Ожерелья, кольца. Ничего, посмотрим, кто тут лучше мужиков привораживает!

Повернув направо, я увидела огромное дерево, на вершине, среди листвы которого болтался какой-то кокон.

— Бззззз! — слышалось жужжание вокруг, а я тоскливо задрала голову, прикидывая высоту. Уставшее солнышко клонилось к закату, а я поплевала на руки и моральные принципы решила лезть.

— Оно тебе надо? — поинтересовалась бездна, когда я уцепилась за первый сук и попыталась поднять ногу. Балахон путался, а я зажала его, карабкаясь на самый верх. — Неужели ты так любишь его?

— Если бы., - прокряхтела я, а вместе со мной закряхтела толстая ветка, — Не любила, то не лезла бы! Спасать мужика нужно! Тем более, я не видела на нем никакого ожерелья, так что возможно, что это неправда. Так что. Ой! Ай! Бездна-а-а! Неси ружье-е-е! Стреляй по пчелам!!! Или рогатку! Короче, хоть что-нибудь! Они меня сейчас заживо… Ай, зараза! Сюки мерзкие!

Беспощадные пчелы решили, что личная жизнь мне ни к чему, поэтому бессовестно жалили меня.

— Я тучка-тучка-тучка! Я вовсе и не Смерть! — причитала я, отгоняя свободной рукой очередную армию. — Пшли вон! Бе-е-ездна!!! А ты не можешь меня поддержать?

— А ну пошли вон, пчелки, — громко произнесла бездна, пока я пыталась дотянуться до дикого улья рукой. — Вон!

— Ах ты. — бухтела расхитительница чужих сот в моем лице, когда ветка, за которую я держалась хрустнула и надломилась.