Требуется срочная медицинская помощь.

— Вот зачем ты меня вынудил? — Шмель поколебался, подошел и присел рядом, глядя на торчавшие из моих ран сломанные кости. Правая рука и левая нога превратились в жуткую мешанину мяса и костных обломков. И, кажется, у меня был сломан позвоночник.

Я только сдавленно простонал. Мозг работал в «аварийном режиме», боль затмила собой все. Ни о каком здравом смысле и речи быть не могло. Сознание было чистым, но разум был готов отключиться. Еще немного и я отключусь, а там и до смерти не долго.

— Ты, приведи Линду! Живо! — скомандовал он другому бойцу.

Второй конвоир кивнул и бросился в противоположную сторону.

— Артем… Ты прости… Я… Мне нужно, очень нужно! — Шмель сидел рядом, положил тяжелую ладонь на плечо. — Слушай… Ну помоги мне. Или все закончиться плохо. Давай, а?

Я мотнул головой. Скрипнул зубами от боли и злости.

Сознание начало медленно потухать.

Послышались торопливые шаги.

— Вызывали? — раздался незнакомый голос со стороны.

— Хирург, этого нужно подлечить! — приказал Шмель, неестественно стальным голосом. — Я тут погорячился! Э-э… Сделай все, что можешь!

Тот неуверенно подошел ближе, наклонился. Быстро осмотрел, пощупал руками. Совершил какие-то манипуляции пальцами.

— Шеф, ты извини, — пробормотал он, растерянно глядя на Шакала. — Но это уже полутруп. В двух местах сломан позвоночник, рука и нога — фарш. Внутренние органы повреждены. Обильное кровотечение. Его добить легче. Протянет еще минуту, не больше. Даже я ему помочь не смогу… Поддержать немного да, минут пять.

— Артем! Бля! — Шмель, осознав, что теряет последнюю соломинку, снова начал злиться. — Да скажи ты мне хоть что-нибудь!

Но я молчал. Нечего было говорить.

— Держи его, сколько сможешь! — нахмурился Шакал, обратившись к доктору. — Где эта сука Линда?

Хирург сконцентрировался.

— «Удержание жизни»! — крикнул он и совершил какое-то сложное действие ладонями. Почти сразу, нестерпимая и всепожирающая боль покинула меня. Сознание все еще было пустым, но органы чувств работали как надо. Стало ощутимо легче.

Ее привели спустя минуту. Грязную, оборванную. Даже я, в своем ужасном состоянии понял, что ее наверняка били, а может и насиловали. Из одежды на ней только рваная рубашка, черная от грязи, да бесформенные дырявые штаны. Какого хрена? За что с ней так?

— Ты урод! — процедил я, переводя взгляд полный ненависти на Шмеля.

— О боже, Артем! — Линда вырвалась из рук сопровождающего и бросилась ко мне. Упала на колени и с ужасом уставилась на мои кошмарные раны. — Что они с тобой сделали?

Ее грубо ухватили за волосы и волоком оттащили от меня. Бросили на землю.

— С-сука… — прохрипел я, глядя на Шмеля полными гнева глазами. И видимо, тот почувствовал мою бессильную злость.

— Мля! Не хотел же до этого доводить, но ладно… Ты сам не оставил мне выбора! А, черт! Пока ты еще не сдох, скажи мне то, что я хочу знать! — Шмель подошел к девушке. — Последний раз прошу!

— Иди в задницу, мразь!

— Дурак! — вскричал он. — Ты сам довел до этого! От тебя требовалась только информация!

— На хер иди! — прохрипел я. — Ты предлагаешь мне стать соучастником массового убийства.

Шмель вздрогнул от нахлынувшей на него безумной ярости. Его лицо вновь перекосило от злости.