Повернув от канала к стоянке такси и прикидывая, как получше заполучить толстуху Сузи к себе, не угощая ее ужином, Ронни услышал сзади окрик. Обернулся, подумав: как было бы здорово, если б за ним бежала Симон Квик! Потом увидел, что это и впрямь она. Остановился, подождав, пока она подбежит, – а бежала она бесшумно, потому что была босой. Ноги загорелые и грязные.

– Где ваши туфли?

– У меня нет туфель.

– Глупо и дико! Ладно, что вам надо?

– Адриан повел меня в коридор, а там стал звонить, и я увидела вас на другом конце зала. Вы уходили, я подождала, пока Адриан, заговорив с таксистом, на секунду перестал следить за мной, и побежала за вами, и как раз увидела, что вы завернули за угол.

– Какая удача! Но что вам нужно?

– Просто… – Она взглянула на него исподлобья, заставив подумать, что вовсе не беззащитна. Ей было что сказать. – Подло вы сделали, заявив, будто не говорили, что хотите в постель со мной. Выставили меня ужасной лгуньей.

– Простите меня, но другого выхода не было.

– Не было? Как это?

– Я не намерен объясняться на улице. Да вы все равно и не поймете. Сам я еду домой. А вы можете делать, что хотите.

Она неловко качнулась и прислонилась к деревянной изгороди.

– Вы сердитесь на меня?

– Мне только досадно. Ну что вы стоите в таком виде? Ступайте назад. Миссис Райхенбергер небось уже добралась до вашей матери.

– Плевать. Вы идите, если хочется. Я останусь здесь.

– О Боже! Возьмите такси и уматывайте. Куда-нибудь. Нельзя же просто так торчать здесь!

– Почему нельзя? У меня все равно нет денег.

– Слушайте… вот десять шиллингов. Куда вам?

– Не важно. Никуда не хочу. – Она отошла от изгороди и встала перед ним. Глаза ее были только на два дюйма ниже его глаз. В самом центре подбородка была маленькая круглая родинка, и еще меньшая – в левом углу рта.

– Как вас зовут, – сказала она без вопросительной интонации.

– Господи, я говорил вам… Ронни Апплиард.

– Знаю, просто забыла, Ронни…

– Да? – сказал Ронни, плавно повышая голос на полторы октавы вверх.

– Ронни, я могу поехать с вами?

– Нет.

Так же спокойно и монотонно, как прежде, она сказала:

– Я знаю, что совсем некрасива.

Две элегантные негритянки с выпрямленными волосами, проходя мимо, услышали слова Симон и холодно взглянули на Ронни. Это не помешало мгновенно шевельнуться в его душе каким-то заплесневелым остаткам рыцарства или даже уважения к истине (что вполне допустимо, когда тебя не слышит никто из влиятельных людей). Ронни сказал почти невольно:

– Нет, вы прекрасны.

Негритянки, оказавшись теперь сзади, не оглянулись, но одновременно передернули плечами.

– Тогда почему не взять меня с собой? Я сделаю все, что вы хотите от меня, и буду очень тихой, и уйду сразу же, когда скажете. Почему вам не взять меня с собой?

Ронни открыл рот, чтобы изложить несколько наиболее веских причин, но обнаружил, что позабыл все, а также и менее веские. Теперь он понял, почему стоял на улице, без толку открывая и закрывая рот, вместо того чтобы, как разумный человек, помчаться домой к толстухе Сузи.

– Ладно, – сказал он.

– Блеск! Вот такси.

В такси пришлось туговато.