За исключением пары крохотных точек на горизонте на дороге не было не души, за исключением группы Фиглов, которые, вопреки здравому смыслу, преуспели в искусстве прятаться за спиной друг друга.

— Так. Думаю, я могу вам помочь, — сказала Тиффани.

* * *

Некоторые ведьмы, для того чтобы видеть настоящее, используют запутку, а при удаче — могут увидеть и будущее. В сумрачном, дымном кургане Фиглов кельда упражнялось в том, что она называла скрытнями  — умение, которое она способна применять сама, и передать по наследству, но по-секрету. И она была уверена, что Эмбер наблюдает за нею с очевидным интересом. «Какое странное дитя, — подумала кельда. — Она видит, она слышит, она понимает. Что бы мы только не отдали за то, чтобы мир наполнился подобными ей людьми?»

Она поставила котел на огонь и зажгла крохотный огонь под его кожаным дном[13].

Кельда закрыла глаза, сконцентрировалась и прочла воспоминания всех кельд — и когда-либо живших и еще не родившихся. Сквозь ее мозг без какого бы то ни было определенного порядка проплывали миллионы голосов. Некоторые были тихими, никогда не становившимися громче, часто мучительно далеко, за пределами ее досягаемости. Это была чудесная библиотека знаний, за исключением того, что все книги находились в беспорядке, как и странички, и нигде на свете не было подходящего каталога . Ей приходилось искать намеки, которые тут же исчезали, едва она их услышала. Она напряглась, прислушиваясь к шорохам, тихим, невнятным звукам, сдержанным крикам. Потоки мыслей отвлекали ее внимание то на одно, то на другое. И вот вдруг он оказался прямо перед ней, такой четкий, словно всегда был тут.

Она открыла глаза, на мгновение уставилась в потолок, и произнесла:

— Я искала великучу каргу, и что же я увидала?

Она уставилась в туман из воспоминаний и старых и новых, и отдернула голову, едва не стукнувшись с Эмбер, которая с интересом спросила:

— А кто этот человек без глаз ?

* * *

— Что ж, думаю, я сумею вам помочь, господин… э?

— Ковровщик, мисс. Вильям Глотталь Ковровщик.

— Ковровщик? — переспросила Тиффани. — Но вы же возница?

— Верно, и с этим связана очень смешная история, мисс. Видите-ли, Ковровщик моя родовая фамилия. Никто не знает, как так получилось, потому что никто из нас никогда не положил ни одного ковра !

Тиффани поощрила его доброй улыбкой:

— И…?

Господин Ковровщик озадаченно посмотрел в ответ.

— И… что? Это и есть — смешная  история! — Он начал было смеяться, но внезапно вновь закричал от стрельнувшей в спину боли.

— Ах, да. — сказала Тиффани. — Простите меня за медлительность. — Она потерла руки. — А теперь сэр, я разберу вас по косточкам.

Лошади, запряженные в карету, с интересом наблюдали, как, подставив руку, она помогает мужчине подняться на ноги, снять его огромный плащ (с помощью множества охов и нескольких вскриков), и ставит его лицом к карете, с упёртыми в нее руками.

Тиффани сконцентрировалась и почувствовала спину мужчины сквозь тонкий жилет и… о да, вот оно — сдвиг позвонка.

Она прошла вокруг лошадей и просто, на всякий случай, шепнула в каждое шевелящееся ухо лошадиное слово. Потом она вернулась к покорно поджидавшему господину Ковровщику, который не смел даже пошевелиться. Когда она закатала рукава, он сказал:

— Вы же не собираетесь превратить меня во что-нибудь нехорошее, правда мисс? Не хочу быть пауком. Смертельно их боюсь, и моя одежда создана для двуногих созданий.

— С какой стати вы решили, что я стану вас во что-нибудь превращать, господин Ковровщик? — сказала Тиффани, легонько проводя рукой по его позвоночнику.