– Добрый день, господин следователь, – срывается с её вишнёвых пухлых губ приветствие.

– Добрый, леди. Брамс вас предупреждал, что я вернусь довольно поздно. Или вы вознамерились дожидаться меня всю ночь? – не удерживаюсь от колкости.

Взгляд Лонрэйт тускнеет, на лице искренняя растерянность. Я уже был накален, ожидая её. Проклятье, я ждал её все эти дни и уже думал, что она не воспользуется моим предложением. И теперь мне хотелось, чтобы она ощутила, каково это – ожидать.

– Извините за мою настойчивость, – приподнимает подбородок и смотрит прямо, – но другого выбора у меня, кажется, нет.

Несколько секунд мы смотрим друг на друга, пока в зал не вбегает Вайт. Пёс, почуяв гостью, подбегает и принимается её радостно обнюхивать.

– Вайт, прекрати, – прогоняю.

– Ваш пёс гораздо гостеприимнее хозяина, – усмехаясь, внезапно произносит и тут же пугается собственных слов.

Она действительно меня боится? Это последнее, чего я бы хотел.

– На место, Вайт! – скомандовал немного резко, но на животное это повлияло, пёс отбежал и лёг рядом с диваном.

В зал вошёл и Брамс с подносом.

– Что ж, тогда располагайтесь, мисс, – указываю на кресла у столика возле окна.

– Благодарю, – Лонрэйт медленно проходит к одному из них, и я следую за ней, бросив на Вайта строгий взгляд.

Брамс удаляется. Вишен провожает его взглядом и поворачивается ко мне.

– Я слушаю, – говорю и беру свою чашку. – Что произошло, леди Лонрейт?

Вишен набирает в грудь больше воздуха и тянется к своему ридикюлю, раскрывает его и молча достаёт конверт из тёмной бумаги.

– Вот, вчера мне подкинули это, – протягивает конверт.

Делаю глоток и беру его, отставив чашку, раскрываю. Читаю короткое послание угрозу.

– Снова думаете на вашего мужа? – поднимаю на неё взгляд.

Вишен кивает и проводит ладонями по ткани платья, показывая, что она действительно взволнована.

– Это явно чьи то проделки, – откладываю послание. – Не думаете ли вы, что это может быть кто то из близких? Решивший подшутить или действительно шантажировать.

– Возможно, господин следователь, – соглашается. – И мне очень хочется… жить спокойно, – краем губ она улыбается, но в этой улыбке скрыты тревога и, возможно, даже страх. – Вы сказали в прошлый раз, когда были в моей усадьбе, что готовы помочь мне, и поэтому я здесь. Мне нужна ваша помощь, господин следователь.

В ответ на её слова Вайт заскулил и опустил на пол голову, жалобно взглянул на меня. И что это значит?

– Как уже сказал, я возьмусь за ваше дело, леди… Лонрэйт, – поднял на неё взгляд. – Но для этого мне нужно, чтобы вы рассказали подробно о своих родственниках. О своих и вашего мужа. Погибшего мужа.

Вишен сглотнула, в серых глазах сверкнула надежда. В груди в ответ разлилось какое то странное чувство победы. Пожалуй, ради этого я готов был ловить нарушителей безоговорочно. В этой девушке определённо было какое то неповторимое обаяние, и слова Глинвера тут уже не при чём. Я увидел это в ней сразу, как только встретил на том лугу.

– Готова рассказать прямо сейчас, – Вишен решительно берёт свою чашку и подносит к губам. Завороженно смотрю, как она опускает тёмные изогнутые ресницы и делает маленький глоток.

Тяжелое напряжение мгновенно сковывает всё тело, заставляет туго втянуть в себя воздух и отвлеченно отвести взгляд.

Родственников у Лонрэйт оказалось огромное количество, и начала она со своих родителей. Я слушал со всей сосредоточенностью, на которую был способен, не упуская ни одну деталь.