— В восьмом, восьмом вагоне ЧП! Открывай!

Разбить стекло кулаком?

В отражении стекла я увидел, что портал теперь мерцает так ярко, что уже напоминает ядро термоядерного реактора. Звуки из него теперь шли совсем стремные, будто он сейчас взлетит в стратосферу, вместе с вагоном и всем поездом. Нет, не хочу умирать…

Я обернулся и выкинул вперед руку в безуспешной попытке закрыться от этой мощи и этого жара, но жест был рефлекторным, и ничуть мне не помог: заслоняться от потустороннего рукой — всё равно, что защищаться палкой-копалкой от шестого флота ВМС США.

Окончательно взбесившийся портал вдруг раздулся настолько, что пожрал весь мир вокруг, и меня вместе с ним…

Глава 3

Мир вокруг меня завертелся, как волчок на ракетной тяге. Сознание я не потерял, но вот ориентацию в пространстве — полностью. Мне показалось, что на миг меня самым натуральным образом расщепило. Казалось, что ноги у меня теперь росли из лица, а моя кожа стала черной, смешавшись с кожей моего пальто.

Я только и успел подумать, что не хочу превращаться в чешуйчатого негра и составлять одну сущность с моей собственной одеждой. Но больше я подумать не успел ничего, потому что мысли у меня точно также размешались, будто мне в мозг кто-то сунул миксер.

Произошла какая-то тотальная дефрагментация вообще всего меня, но продлилась она не дольше секунды.

Уже через мгновение грянул оглушительный взрыв. Как атомный, только наоборот. Ибо атомный взрыв всё разносит на куски, а этот взрыв, в противоположность атомному, собрал меня обратно в цельную сущность.

Я увидел серый пол вагона метро — ага, значит, я все еще в вагоне, никакого перемещения не произошло… Вот только пол теперь не под ногами, а справа от меня. А слева — потолок вагона.

И между этим полом и потолком на секунду завис я. А потом стремительно полетел вниз, будто в шахту. Впрочем, шахта оказалась не слишком глубокой: пролетев несколько метров, я в последний момент успел ухватиться за поручень, а уж потом меня припечатало о межвагонную дверь. Я чуть не высадил эту дверь собственными коленями.

Я одновременно попытался приземлиться, точнее говоря, придвериться руками, чтобы распределить вес при падении и не сломать себе ноги.

— Твою мать!

Мои колени хрустнули, но вроде не сломались, и то слава Богу. А вот кожу на ладонях я ободрал. И штаны на коленях у меня теперь были, как у школьника из неблагополучной семьи — рваные в клочья.

Но, по крайней мере, я снова цельный и снова соображаю.

Лампы в вагоне теперь не горели, но по вагону метались какие-то неотмирные фиолетовые блики. Видимо, магическая засветка от взорвавшегося портала.

В принципе, что произошло с вагоном, было понятно. Тут не могло быть двух мнений — вагон просто встал в вертикальное положение, потому его перёд теперь и стал потолком, а зад — полом, на который я и рухнул. Это предположение подтверждалось тем, что за окошком межвагонной двери, на котором я стоял, можно было разглядеть какие-то каменюги и рыжую землю.

Ну точно. Видимо вагону надоело ползать аки червь, и он решил наконец расправить плечи и встать на дыбы всей своей вагонной мощью. Вот только непонятно, как ему это удалось в узком тоннеле метро…

Я вгляделся в окна.