Лора Патрик. Я один, ты одна…
1
Самое бестолковое животное на свете — это корова, подумал Николас Лэндж, мрачно оглядывая пустой луг. Вот уже несколько часов он безуспешно рыскал на лошади в поисках полдюжины черных ангусов, которых Эдвард Гросс видел вчера за этим травянистым склоном. У Николаса ныли все кости и урчало в животе. Он заехал слишком далеко и не успевал вернуться к обеду, а пара сандвичей и содержимое термоса с кофе давно были уничтожены. Но Николас знал, что если он не отыщет этих скотин сегодня, то ему придется сделать это завтра. Вдали что-то ярко блеснуло — это в окнах постройки отразилось огненно-красное заходящее солнце. — Как бриллиант, — усмехнулся Николас. Вот только эти холодные блестящие камешки были далекими и нереальными, не похожими на ранчо. А Горное Ранчо было настоящим. Оно занимало почти четыре тысячи акров: все это — горы и долины, луга, осиновые и хвойные леса — принадлежало честному и неисправимо упрямому Юлиусу Хэмфри, у которого работал Николас. Здесь содержались полдюжины лошадей, пара собак и чуть больше трех сотен голов бестолковых черных ангусов. Это был и его дом. На Горном Ранчо Николас был правой рукой Юлиуса уже в течение почти трех лет. Тридцатичетырехлетний ковбой никогда и нигде не задерживался так долго и, тем более, никогда не думал о каком-либо месте как о доме. Теперь все было иначе: в этом простом двухэтажном бревенчатом строении было что-то особенное, что тянуло Николаса обратно всякий раз, когда он ездил на аукционы мясного скота или даже когда проводил субботнюю ночь в городе. Если раньше его не беспокоило, где он заснет или проснется, то теперь ковбой хотел быть именно здесь, на Горном Ранчо. Он даже стал надеяться, что со временем эта земля перейдет к нему. Юлиус, пожалуй, поймет его. — Человек должен мечтать, — сказал он Николасу в тот день, когда нанимал его на работу, пристально глядя на ковбоя ясными голубыми глазами. Они стояли в небольшой кофейной палатке на аукционе крупного рогатого скота — пожилой человек и сорвиголова в расцвете сил. — Человек не живет, если не мечтает, — повторил Юлиус. Николас в это не верил. Мечты не довели до добра его отца. Лесс Лэндж вбил себе в голову, что он должен стать чемпионом родео, и в погоне за этой мечтой разрушил три брака и свою жизнь. Судьба отца отбила у Николаса охоту мечтать. — Ведь чего-то ты хочешь? — настаивал Юлиус. — Да, — начиная злиться, огрызнулся Николас. — Несколько голов скота и место, где я мог бы его пасти! — Тогда иди работать ко мне, и ты это получишь. Николас остолбенел. Это невозможно, подумал он. Кому нужен ковбой, у которого после неудачного родео были сломаны ребра и повреждена нога?! Но Юлиус Хэмфри не бросал слов на ветер. — В чем дело? Ты боишься, что не потянешь? — подзадорил он парня. И Николас, обычно не принимавший вызова, ответил: — Черт возьми, конечно потяну! Теперь, по прошествии трех лет, он решил рискнуть. — Выкупить ранчо? Николас боялся, что старик рассмеется и заявит, что парень слишком размечтался. — Не сразу, конечно, — быстро заговорил ковбой. — Я знаю, что тебе оно стоило большого труда. Юлиус задумался и наконец кивнул. — Почему бы и нет? Благослови бог старого Юлиуса Хэмфри, подумал Николас. — Мое, — тихо, как бы пробуя на слух это слово, произнес он. — Мое ранчо. И я найду этих проклятых коров! В желудке вновь заурчало. Николас мечтал перекусить и надеялся, что у Юлиуса найдется что-нибудь вкусное к его возвращению: старик, когда хотел, был отличным поваром. |
