Он стоял, опершись об оконную раму и уставившись в темноту. Хэлен подошла сзади, легко дотронулась до его плеча.

— Да. Это правда.

Он затряс головой.

— Неправда.

— Я ничего не могу поделать. — Ее руки обвили его чуть ниже пояса. — Я люблю тебя.

Внезапно Николас резко схватил ее за руки, и Хэлен вдруг осознала, что он пылает не меньшей страстью, чем она сама.

— Нет, — сквозь зубы произнес он. — Не надо, Хэлен. Пожалуйста, не надо. Я… не люблю тебя…

9

Николас боялся.

Сначала Хэлен не могла, не хотела в это поверить. Тяжело осознавать, что Ник кого-то боится, тем более любящую его женщину и трех маленьких девочек. Но дни шли, и она больше ни о чем не могла думать.

Теперь Хэлен избегала его, говорила с ним как можно меньше и выходила из комнаты, когда он входил. Его слова ранили ее, и она не могла притворяться, что все в порядке.

Однако она не могла допустить, чтобы он так же обходился и со своими племянницами.

— Они думают, что ты их не любишь, — упрекнула его Хэлен.

Пэтси, Дотти и Сью прожили на ранчо уже несколько дней. Николас перекинулся едва ли парой слов с каждой из них.

— Ну, разумеется, я люблю их, — отмахнулся ковбой.

— Докажи.

Он свирепо посмотрел на Хэлен.

— Как?

— Поговори с ними. Прояви интерес. Ты же их дядя. Спроси, чем они занимаются, чем интересуются. Ты мог бы расспросить Сью о том, как их детский садик ходил в поход. Ты мог бы помочь Пэтси разобраться с алгеброй, я в ней ничего не понимаю. А что касается Дотти, то ты мог бы покатать fee на тракторе или взять с собой, когда пойдешь кормить скот.

— Тракторе?!!

— Дотти обожает все, что связано с ранчо. Особенно то, что движется. Лошадей. Трактор. Тебя. Пусть она покормит лошадей и немножко покатается.

Николас мельком взглянул на часы и направился к двери.

— Я попробую.

Он превзошел все ее ожидания. После обеда Хэлен предложила Дотти помочь ей разобраться в старых журналах Юлиуса.

— Не могу, — заявила девочка с сияющими глазами. — Дядя Ник разрешил мне прокатиться на его лошади.

Однако оставались еще Пэтси и Сью.

Пэтси привыкла нести ответственность за сестер и не собиралась уступать свою роль кому-нибудь другому. На неловкие вопросы дяди девочка давала скупые односложные ответы.

— Я не могу заставить их полюбить меня, — заявил ковбой Хэлен в один из вечеров, когда дети уже пошли спать.

— Она уже почти любит тебя. Девочка просто защищается. — «Как и ты», — хотела добавить Хэлен, но промолчала. Лэндж и так делал все, что мог. Каждый вечер он вместе с Дотти кормил лошадей. А иногда приходил вечером в Большой дом и играл с девочкой в шахматы.

В тот день Николас задержался. Возвратившись, он стоял, переминаясь с ноги на ногу, а потом спросил, не слышала ли Хэлен вечерний прогноз погоды.

— Снег, — ответила она. — Много снега. — И снова повернулась к картотеке.

Ковбой двинулся к двери, потом остановился.

— Над чем ты работаешь?

Хэлен удивленно повернула голову. Он впервые поинтересовался ее работой с картотекой.

— Заношу записи дедушки о скоте, — Хэлен немного поколебалась, но, уловив интерес в его глазах, продолжила: — Если хочешь, я покажу тебе, как это делается.

Соблазн был велик. Ник даже облизнул губы. Его глаза расширились, но потом потускнели.