– Так уж и от нас? – ухмыльнулся юноша. – Агитируете? Хотите вселить в меня уверенность? А вот я не хочу уверенности. Предпочитаю тихо и незаметно исчезнуть, а не бороться за нечто, о чём никто толком ничего не знает. – Парнишка встал из-за стола, сунул в рот сигарету и нагнулся над газовой плитой, прикуривая от голубоватого пламени конфорки.

– Вот как-нибудь лет через пять мы с тобой усядемся за этим самым столом, – сказал Виктор, – и снова обсудим сегодняшнюю тему. У тебя будут новые интересы, новые знакомства, и всё будет видеться тебе в другом свете.

– Посмотрим, – угрюмо хмыкнул Денис.

– Учись, сыщик, на месте. Всё надо собственным носом понюхать и глазами увидеть… Начинать надо с малого. Ты думаешь, что тебе «настоящее» дело сунули в зубы, так ты уже профессионал? Нет, парень, ты ещё ни фига не смыслишь в нашей работе. Вот я зову тебя на выезд, так ты смотри во все глаза: что эксперты делают, что я делаю, чем Алексеич занимается… А ну подай-ка мне стакан воды, в горле пересохло, пить охота… А теперь глянь сюда, нагнись, видишь там штуковину под кроватью? Да не бойся, отодвинь эту коробку чуток… Вот-вот…

Болдырев только рассказывал Виктору, указывал на некоторые детали, но не давал никаких поручений, всё больше заставлял смотреть. Хотя иногда слышалось от него: «А ну приоткрой вон тот шкаф, глянь, что там припрятано? Дай-ка сюда…»

Смеляков послушно исполнял указания начальника, но досадовал: никакой реальной работы он не делал, а лишь «путался» под ногами оперативников, занимавшихся своим делом. Мысли же его почти полностью были поглощены первым самостоятельным заданием. Просыпаясь в шесть утра и вслушиваясь в жестяные звуки лопаты, которой дворник счищал заледеневший снег с тротуара, Виктор в первую очередь думал о деле Забазновского и ждал новой информации, сгорая от нетерпения.

С того дня, как он получил информацию из ООДП, минуло две недели. Виктор терпеливо ждал развития событий и регулярно звонил в отдел кадров, справлялся о своём удостоверении…

– Как ваша фамилия? Смеляков? – спросил однажды скучный женский голос в телефонной трубке. – Готово ваше удостоверение, приезжайте…

В тот вечер в отделении был устроен маленький банкет.

– Мужики, ныряйте к нам в кабинет! – крикнул Сидоров, созывая сослуживцев. – Витька ксиву получил. Обмывать будем.

На разложенных газетах появились толсто нарезанные куски докторской колбасы, шпроты, груда плавленых сырков «Дружба» и «Волна» и, конечно, водка. Виктор выставил звякнувшие бутылки из портфеля, с которым бегал в ближайший винный магазин. Туда Сидоров завёл его в один из первых дней работы – познакомить с продавцами.

– Эти тебя должны знать обязательно, – сказал тогда Пётр Алексеевич.

– Зачем?

– Чтобы ты не толкался в очереди. Сам знаешь, какая всегда давка в винных отделах. А ты через служебный вход будешь туда нырять. С пустыми руками не уйдёшь.

– Это что же, мы вроде как взятку у них берём? – недоумённо спросил Смеляков.

– Взятку суют, чтобы ты чего-то не увидел, а тут просто подарок из доброго к тебе отношения. Знак внимания. Знак уважения.

– Ничего себе знаки внимания. Настоящая дань. Поборы какие-то.

– Ты сейчас сказал глупость, Витя. – Сидоров насупился. – Помнишь, как вчера ты покупал колбасу? Просил полкило, а тебе положили чуть ли не вдвое больше.