— Вернулся назад. Мало чего еще ты еще тут стянуть захочешь, зачем лишний раз подставляться… — со смешком фыркнула я, хотя никакого веселья я не чувствовала, действуя на автомате по заранее продуманному плану.

Опешив от моей наглости, Кристиан молча указал на дверь черного входа и, проведя меня в уютно обставленную парчовой мебелью комнату, мало похожую на помещение для прислуги, пригласил сесть на бордовый диван.

Осмотревшись, здесь никого не было, а судя по разбросанным вещам это точно жилище Кристиана, я успокоилась. Скорчив раздраженную гримасу, отказалась садиться:

— Нет, я спешу. — Протянув ему браслет, завернутый в шаль, я стояла спокойно, словно не собираясь двигаться с места. Однако мое тело готовилось: группировалось, принимало устойчивую позу.

Когда он вынул древнее украшения из шали, и восхищенно рассматривая, принялся крутить его в руках, я прыгнула, ударив ногой прямо в грудную клетку Кристиана.

Я никогда не применяла этот грубый, но эффективный удар. Но на этот раз меня довели! Кристиан зашатался, сжимая грудь, раскрыл рот как рыба, не в состоянии дышать. Прежде чем он успел хоть как-то отреагировать, я бросилась к нему и ударила локтем в лицо.

Да, это все крайне глупо сточки зрения техники боя и вообще постыдно и примитивно, но мне очень хотелось его проучить. Да и нельзя забывать, что безопасников тоже отлично обучают контактному бою, хотя и не так сурово, как нас на Астере, так что в моем арсенале гвоздь программы только внезапность. И снотворное.

Окончательно вырубив его инъекцией снотворного, я спокойно осмотрелась в покоях, из которых непонятно куда вело слишком много дверей.

— Н-да, расположеньице не из блестящих, — пробормотала я, продолжая изучать местоположение.

Но разве у меня был выбор?

Вынув из корсета сенсо для съемки, шагнула вперед.

Сердце бешено билось в груди, отражаясь в пульсе на шее и гулом крови в ушах.

Все происходящее было уж слишком для бедной меня, но я не могла оставить все как есть. Пришлось внимательно облазить комнату, обнаружив за одной из дверей небольшую гардеробную, обыскать и ее.

Все укрытые хозяином артефакты, которые мне удалось найти, а Кристиан как опытный человек хранил их в разных местах, я складывала на круглый деревянный стол, внимательно фиксируя на сенсо найденную контрабанду и ее владельца.

Если безопасность заинтересуется моей съемкой, а проверить что она настоящая можно элементарно, то легко добудет подтверждения виденного его головы. Главное, Кристиан знает это не хуже меня.

Еще раз запечатлев золотой браслет на сенсо, аккуратно уложенный рядом с чашами и украшениями, добытыми тоже на раскопках, я нагнулась за упавшим на пол крылатым медным божком из детей Приаповых, когда вдруг услышала в ухе зуммер поспешной эвакуации.

Проклятие! Это конец!

Я была готова голыми руками разорвать любого кто попадется у меня на пути… У меня ровно тридцать минут до эвакуации, которые даны на то, что историк закончил дела и успел собрать вещи.

Если в течение этого времени он не появится на станции, за ним высылают команду спасения. И это наказуемо, так как расценивается, как профессиональное преступление.

В лучшем случае меня изгонят со станции, с разрывом контракта по моей вине, в худшем — запретят заниматься историей. Плюс оплата отправки команды спасателей, а это неподъемная стоимость для историка типа меня.

Но бесилась я не потому, самое страшное, что могло сейчас случиться, это оставить здесь Артура. Арестованного, заключенного в каменный каземат.

Но и Кристиана оставлять нельзя. Если его спасут при эвакуации, а сам он за полчаса не очнется, ведь действие снотворного рассчитано на два, то начнется расследование и тогда все окончательно выйдет наружу. А это конец.

Я потерла лоб, соображая.