– Ты молодец, док, что продержался эти несколько минут, что я бежал к тебе на выручку – радостно мял меня в своих богатырских объятиях Мирча. – Только вместе мы можем выжить в этой банке с пираньями…

Кувыркаясь по палубе, я промок до нитки. Но это были пустяки. Гораздо больше меня заботила рана на голове. Осмотрев с помощью двух зеркал полученное повреждение, я пришёл к выводу, что края рваной раны на затылке необходимо зашить, дабы избежать нагноения. В качестве анестезирующего средства я решил обойтись дедовским методом – принял внутрь треть стакана медицинского спирта. Так я заодно и согреюсь, и сниму стресс. Постоянно общаясь с медиками, я знал, как правильно употреблять этот «напиток».

Под моим руководством Мирча вначале обрил мне волосы вокруг раны, а потом стал штопать мою пострадавшую голову хирургической нитью.

После окончания операции мы ещё выпили спирта. Постепенно тупая боль в затылке исчезла, перестало ныть и ушибленное плечо. Некоторое время сидели молча. Пока я отсутствовал, Мирча включил имеющийся в санчасти транзистор и поймал какую-то радиостанцию. Язык, на котором вещал диктор, не был мне знаком, тем не менее голос далёкой земли звучал для меня, словно великолепная музыка. Я отдыхал душой, слушая льющуюся из динамика абракадабру.

Ходжи был подавлен тем, что намеченный на эту ночь побег вновь откладывается – в девятибалльный шторм попытка покинуть корабль в шлюпке была бы равносильно самоубийству.

– Ничего! Уйдём следующей ночью – утешал я друга. – Завтра как следует подготовимся и уж всё сделаем наверняка.

Ходжи не возражал, но по его лицу было видно, что он не разделяет моего оптимизма. Только после второго выпитого стакана цыган немного оживился и задумчиво произнёс.

– Твои бы слова, док, да Богу в уши… Прошлой ночью я видел во сне детей и жену. Они стояли на причале, а меня таможенники не выпускали на берег. Рядом со мной возле борта стоял покойный отец. У него на лице были слёзы. Это очень дурной сон…

Спирт сделал своё дело. Я и не понял, в какой момент отключился. Утром меня бесцеремонно разбудил наш китайский охранник. Он как обычно громко кричал на нас и устрашающе размахивал мачете. Я не сразу понял, что на этот раз от нас хочет сторож. Вначале я испугался, что меня хотят обвинить в гибели конвоира и стал объяснять, что я тут не причём и бедняга погиб в результате несчастного случая. Но оказалось, что дело не в пропавшем конвоире. Просто всех рабов было приказано гнать на верхнюю палубу на какие-то работы.

Перед тем как выйти из помещения санчасти Ходжи вдруг внезапно остановился в дверях. Немного подумав, он присел на осмотровую кушетку и принялся развязывать шнурки своих ботинок. Мирча не обращал внимания на беснующегося рядом с ним охранника. Он спокойно разулся, снял носки и только тогда поднялся, чтобы идти, куда приказано.

– Это тебе мой подарок, док – кивнув на ботинки, сказал цыган и пояснил, – это специальные палубные туфли. Верх у них пропитан особым составом и потому не промокает, а подошва не скользит на скользкой палубе. Одень их, и больше не снимай, пока снова не окажешься на берегу.

– А как же ты?

– У меня такая шершавая кожа на ногах, что мне удобней босиком – рассмеялся Мирча и продемонстрировал мне поочередно свои пятки. Ходжи беззаботно улыбался, но я видел, что глаза у него полны бесконечной тоски.

Китаец привёл нас к продуктовому складу, что располагался на второй палубе.