Если потеряю танк, мне будет сложно объяснить, отчего я пользуюсь танками с германской, британской или остальными символиками. Да и всем известно, что наши танки лучшие в мире. Теперь вот стоит прикинуть, что именно выбирать. Танки, самоходки или «САУ». Что интересно, в советской линейке открыто было всего два танка, это «МС-1», первого уровня, и «ИС-3М» восьмого. Последним можно играть и возможно даже, заработав, открыть девятый уровень, тот же «Т-10». Да, четыре тысяч баллов у «ИСа» я не смогу потратить на те танки, что ниже уровнем, значит, мне доступны только двести тридцать баллов на своём счету. Обидно, но надеюсь, ещё заработаю. Решил я начать исследовать линейку тяжёлых. Начну с «Т-26», а там дальше «КВ-1» и остальное впереди. Только единственная проблема, мне не хватало пятидесяти баллов, чтобы открыть танк, там двести семьдесят требовалось. Такая сумма в баллах на каждую машину всего второго уровня. Да и будет он пустым, ещё копить баллы на его модернизацию. Ладно, надеюсь, противник вскоре встретится, не хотелось бы терять этот день. Раз игра, пусть будет игра, хотя война и по-настоящему вокруг шла. Жуткое дело видеть это всё и участвовать. До сих пор с трудом это осознаю. Может чуть позже и свыкнусь, но всё равно очень тяжело.
Тут можно назвать стечением обстоятельств, но произошло сразу несколько событий, участником которых я стал. Для начала, дорога уже опустела, ну кроме беженцев, что шли по обочине, поэтому не удивительно, что дозор впереди неожиданно, причём похоже для обеих сторон, встретился с противником и начался встречный бой. Далее на тактической карте сбоку отобразилось три красные точки. Наблюдатели, следили за дорогой, наверняка и рация есть. Ну и ещё одно, полтора десятка штурмовиков налетели на нашу колонну, вот и пришлось принять бой. А так как наблюдателей я обнаружил раньше, первыми, то вызвал комбата, у него танк радиофицирован был:
— Гном взывает Гончую, как слышишь меня? Приём?
Гном — это мой позывной, комбат так обозвал.
— Гном, помни о молчании в эфире, — услышал я сквозь треск в наушниках голос комбата. Причём это его рация такой фон давала, моя заметно лучше и чище работала.
— Гончий, слева в двухстах метрах в овраге засёк трёх наблюдателей, похоже, противник.
— Принято.
Дальше уже комбат решал, что делать, потому как я был занят другим. Наш дозор, влетев на холм, нос к носу столкнулся с таким же дозором противника, сразу потеряв одну машину. Причём не в бою, мехвод одного из «БТ», видимо не заметил, что танк что шёл перед ним, встал, затормозить не успел. Да похоже и не пытался. Заехал на корму и лёг на бок. Сейчас из машины вылезал изрядно помятый и, похоже, поломанный экипаж, помогая друг другу. Остальные, разъезжаясь, съезжая с дороги, вели бой, рванув вперёд, и скрывшись с глаз. Три машины из пяти. Тот, кому в корму въехали, стоял на месте, видимо повреждения получил, и с места стрекотал пулемётом, тот пулемётным танком был. Лично я противника не видел, они за обратным скатом были, поэтому лишь прибавил ходу, отметив, что к немцам-наблюдателям свернул пулемётный броневик и грузовик с красноармейцами. Значит, передал комбат информацию кому нужно, а именно, особисту. Это его работа тоже. Скатившись вниз, я стал подниматься наверх небольшой возвышенности, с другой стороны гремел бой, и видимо были потери, начали густеть два столба дыма от горевшей техники. Остальные машины батальона были скоростнее меня, я видел, как комбат, высунувшись из башни, флажками отдавал приказ ускориться, а другого объяснения у меня не было, когда танки повысили скорость движения после его сигналов. Вот и получилось, что часть обогнав меня, тоже скрылись с той стороны, а часть ещё только поднималась. Но тот факт, что весь батальон меня обогнал и я тащился позади, приходилось признавать. Там и второй батальон нагонял. |