Нам также следует помнить о том, что изменения в системе ценностей могут быть вредными. Очевидные изменения в системе ценностей дали новые силы и обеспечили единение нацистской Германии. Поощрение враждебности к другим народам и воинственного настроения привело к столь отъявленной агрессивности. Предубеждения и гонения в отношении неугодных в прошлом также возникали в результате поощрения определенных ценностей, исповедуемых обществом.

Воля широкой общественности и растущее давление на политиков с целью внесения изменений в систему ценностей вносят существенный вклад в общественный прогресс.

Неважно, насколько значительны перемены в ценностях, всегда существует необходимость в новых концепциях, с тем чтобы воплотить эти изменения в жизнь. Иногда достаточно просто быть против чего-либо. Группы давления на политиков иногда весьма эффективны в том, чтобы добиться прекращения какой-нибудь порочной практики. Однако во многих случаях есть также необходимость в конструктивных идеях. Если нельзя транспортировать нефть ввиду опасности загрязнения окружающей среды, что нам делать? Если дальнейший приток людей в большие города нежелателен, что нам делать?

В определенной степени методы, используемые группами давления, отдают нашими традиционными мыслительными привычками. Достаточно лишь быть против чего-либо — пусть себе другая сторона решает, что следует предпринять. Этим мы возлагаем слишком большие надежды на способность другой стороны мыслить конструктивно.

«За» и «против» политического спора несут в себе слабый конструктивный или творческий заряд. Это потому, что в намерения спора никогда не входит быть конструктивным или творческим. Спор предназначен для того, чтобы выявить истину, а не творить ее. Целью спора может быть противостояние дурной идее или модификация и посредством этого улучшение хорошей идеи. Но в споре никогда не конструируются новые идеи. Так садовые ножницы скорее убирают ветки, чем растят их. Политикам, впрочем, не нужно быть творческими людьми. Для новых идей у них имеются консультанты и аналитики.

Мы мастерски овладели анализом. Все учреждения образования — особенно самого высокого уровня (например, Гарвардская бизнес-школа) — делают основной упор на обучение анализу. Разве можно сомневаться, что если мы корректно проанализировали ситуацию или проблему, то результаты анализа определят наши дальнейшие шаги. Эта, казалось бы, очевидная истина является одним из самых крупных заблуждений западного образа мышления.

Стоит вам проанализировать, почему вам вдруг стало некомфортно, и обнаружить, что вы, оказывается, сели на канцелярскую кнопку, вам достаточно убрать ее, и все будет хорошо. Найдите причину и устраните ее. Некоторые проблемы относятся к этому типу. Болезнь вызывается наличием бактерий в организме: убейте их, и наступит исцеление.

Однако в большинстве случаев мы не в состоянии обнаружить причину. Или же мы можем найти причину, но не можем устранить ее, например человеческую жадность. Или же речь может идти о множественных причинах. Что мы делаем в этом случае? Мы анализируем ситуацию еще глубже, а также анализируем анализ других. Много анализа помочь нам все равно не сможет, потому что нужен дизайн в широком смысле слова. Нам необходимо изобрести/сконструировать решение проблемы или способ, как с ней ужиться.

Мы гораздо лучше чувствуем себя с анализом, чем с дизайном, поскольку не уделяли последнему должного внимания. В системе образования мы предполагали, что дизайн необходим в архитектуре, инженерном деле, графике, театре и в мире моды, но не в иных областях, ибо считали, что анализ позволит отыскать истину, а имея истину, легко действовать сообразно ей. Для дизайна же нам требуется конструктивное и творческое мышление, понимание восприятий, ценностей и людей. Именно традиционный упор на анализ, а не на дизайн делает некоторые проблемы (например, наркотики) столь трудными для решения.