За их спинами лязгнули двери большого лифта. Леонидов обернулся: капитан Степанов поддерживал под локоть тщедушного трясущегося мужчину в спортивном костюме. Мужчина часто-часто  моргал, и все время щурился, пытаясь разглядеть людей, находившихся в подъезде. Алексей сразу догадался, что у него очень слабое зрение.

- Вика? – неуверенно позвал мужчина. – Вика, ты где?

- Петр Александрович, вы держитесь. Сюда гляньте, только постарайтесь держаться. Это ваша жена?

Мужчины расступились, муж Виктории Воробьевой неуверенно моргнул еще пару раз. Потом взялся рукой за сердце.

- Нитроглицерина ему! -  крикнул капитан Степанов.

Потом отвел Барышева в сторонку. Алексей услышал, как капитан сказал Сереге:

- Убитая главным бухгалтером работала в коммерческой фирме. Семью содержала. А в фирме, между прочим, всю последнюю неделю были проблемы с налоговой инспекцией. Муж говорит, на нее хозяин сильно давил. Много знала. Вот тебе и мотив.

- Я говорил, говорил: брось эту работу! Ведь не платят просто так больших денег! Не платят! – словно в ответ на эти слова запричитал муж.

- Вот-вот, - еще тише сказал капитан. Алексей едва уловил смысл его нового высказывания: - Вместо того чтобы самому пойти и заработать, проще каждый день говорить жене: «Брось эту работу!». И сидеть дома, и по-прежнему брать у нее деньги.

- Он не работает? – так же тихо спросил Барышев.

- Нет.

- Ну что, хозяина Воробьевой будем трясти?

- Само собой.

Алексей только плечами пожал и пошел к двери.

- Эй, Леха! – уже на улице окликнул его Барышев.

- Да?

- Ты только не обижайся, но проблемы с бухгалтерией мне как-то ближе, чем пакеты с подсолнухами. Деньги – это мотив. А пакет – твоя фантазия.

- Я где-то слышал, что желтый цвет всегда связывали с изменой. Неприятный цвет.

- Ну и что?

- И очень яркий. Значит, я свободен?

- Ладно тебе прикалываться. В общем, спасибо, Леонидов, - с чувством сказал Серега. - Ты настоящий друг…

- Но мы теперь как-нибудь сами обойдемся, - закончил фразу Алексей. – Что ж, ставлю мою интуицию против твоего прагматизма, что тут дело в цветах, а не в бухгалтерии. Спокойной ночи. Малыши, - не удержался он оттого, чтобы съязвить.

Серега только понимающе усмехнулся и пошел обратно в подъезд.

Жена Александра встретила Леонидова словами:

- Что-то опять случилось?

- С чего ты взяла? – он поцеловал жену в щеку, тонко пахнущую ландышами, и спросил: - Как Ксюша?

- У нас все хорошо. А у тебя?

- Снова женщину убили, - нехотя сказал Алексей. – На этот раз в третьем подъезде.

- И?

- Что и? Там Барышев.

- Леша, я боюсь! – вдруг испуганно сказала Саша.

- Чего?

- Ну, я же тоже из дома иногда одна выхожу! Прошу Сережку с Ксюшкой посидеть – и в магазин. А вдруг?

- Ерунды не говори, - отмахнулся Алексей. – Во-первых, он поздно вечером «работает», во-вторых, убивает только…

И тут он замолчал. В самом деле, Виктория-то Воробьева замужняя женщина, имеющая двоих детей. А запах… Интересно, какие духи были у Лилии?

- Саша, у тебя есть желтый пакет?

- Какой пакет?

- С подсолнухами. Из соседнего супермаркета.

- Конечно, есть. Я туда часто захожу. Очень удобно: рядом с домом, работает круглосуточно, весь ассортимент…

- Выброси его, - прервал жену Алексей. – Пакет.

- Ты что, Леша?

- Срочно.

- Ну, знаешь!

- И не выходи вечерами из дома. Как стемнеет – никуда не выходи.

Жена молча поставила на стол тарелку с куриным супом, задумчиво помешала в кастрюльке тушеное мясо.