- С каких пор ты стал таким, Леша?

- С тех самых.

- Ты же был лучшим. Да что там лучшим! Ты был человеком. Я-то с тобой без колебаний когда-то на чужую дачу полез! Когда тебе было нужно.

- Черт с тобой, - Леонидов снова приблизился к трупу. – Подвиньтесь, мужики.

- А вам чего, свидетель? – ощерился старший.

- Капитан? Майор?

- Капитан Степанов. Кирилл Семенович.

- Леонидов. Алексей Алексеевич. – И пока озадаченный капитан туго соображал, что перед ним за чин, Леонидов внимательно оглядел место происшествия. - Не похоже, что ее изнасиловали. И на ограбление не похоже. Сумочка на месте, пакет рядом валяется. А ботинки? Неужели он ботинки с собой унес?

- Вон они лежат, - качнул головой эксперт. – Снял, и в сторону отбросил.

- Ну, что скажешь, Леша? – спросил Барышев.

- Ничего не скажу. Тухлое дело. Не изнасилование, не ограбление. А раны такие, что на маньяка тянет. Зачем он ее бил перед тем, как удушить? Или после? И что в пакете? Смотрели?

- Смотрели. Пол-литровый пакет кефира, 0,5 %, один йогурт, пара сдобных булочек и туфли.

- Туфли? Зимой? Покажи.

Барышев аккуратно вытащил из пакета с подсолнухами черную туфлю на невысоком, удобном каблучке, показал. Алексей удивленно пожал плечами, покосившись на голую ногу убитой:

- Да. Туфля-то размера тридцать девятого. А у этой ножка маленькая. Как у Золушки. И не в подарок маме купила, туфля-то старая, стоптанная. Набойки совсем отесались. Чепуха какая-то. Хочешь, Серега, чаю?

- Чаю?! Тут еще работать и работать!

- А мне завтра работать. У нас с тобой, Барышев, графики теперь разные.

- Жаль. Ну что ж, давай. Извините, гражданин, что задержали. – Серега козырнул, издевательски приложив руку к козырьку черной кожаной кепки.

- Клоун. – Леонидов решительно направился к своему подъезду и вдруг, обернувшись, спросил: - А долго она кричала?

- Не знаю, долго или недолго, но громко, факт. Видишь, сколько народу из дома выбежало? Но, сам понимаешь, пока решали, бежать - не бежать, пока оделись, пока спустились. Словом, скрыться он успел. И никто конкретно описать убийцу не может.

- Странно. Очень все это странно.

И, отвернувшись от оперативников, чтобы окончательно уйти, Алексей услышал, как капитан Степанов спросил Серегу Барышева:

- А кто это был? Что за сноб?

- Да так. Приятель.

Приятель!!!

… Злость на Барышева клокотала в Алексее весь вечер, он даже уснуть сразу не смог. Нет, вы слышали? Приятель! Что он для Сереги не сделал? Небось, когда устраивался на работу именно в это отделение милиции, всерьез рассчитывал на помощь друга. Его, Леонидовским умом сделать карьеру. Нет уж, дудки. Был когда-то оперуполномоченный Алексей Леонидов, да весь вышел. У него теперь фирма. А пионерский задор, он в определенном возрасте хорош. В пионерском. Жаль, что Барышев этого еще не понял.

Утром за завтраком жена Александра спросила:

- Чего такой хмурый? И почему вчера вечером так задержался?

- Да так. – И Алексей не удержался: - Барышева встретил.

- Сережу Барышева? Где?

- Возле дома. Представляешь, он теперь опером работает!

- Я знаю, - спокойно сказала жена.

- Знаешь? А почему мы с тобой это не обсуждали?

- Потому что мы последнее время вообще с тобой ничего не обсуждаем. Давно хотела тебя спросить…

- Ну-ну, договаривай.

- Ты торопишься. Как всегда. Потом как-нибудь… Так что Барышев?

- Вчера возле нашего дома женщину убили.

- Да что ты говоришь?! – охнула Саша. - А я еще подумала: кто ж это так кричит? Ужас какой! Убили женщину! Просто кошмар!

- Ты в окно выглядывала?

- Я? Да, выглядывала, когда услышала крик.