— Сочтемся, уж поверь! — кивнула Фёдорова. И я в это поверил.

— Пройдемте! — кивнул мне штурмовик.

Мы проследовали к челноку, который поднял нас на орбиту, затем, практически бегом, мы добрались до моего эсминца. Судя по всему, выгрузка беженцев завершилась, корабль был заправлен, ждали только меня.

— Это должны сделать вы! — забрало тактического шлема поползло вверх и я, наконец увидел лицо дерзкого штурмовика. Обычное славянское лицо взрослого и опытного мужчины. В его глазах не было страха, только решительность, когда он произнес, кивая на мой меч. — Сделайте это быстро!

— У меня есть другое предложение, поручик! Я предлагаю вам полететь с нами! Либо вы погибнете с нами, либо немного еще поживете.

Каменное лицо дрогнуло, в глазах появилась надежда.

— Думаю, все камеры на станции сейчас выключены, и ваш труп не сильно поможет вашей госпоже прямо сейчас.

— Я согласен, — кивнул штурмовик.

— Ну, тогда добро пожаловать на борт! — приглашающе кивнул я на спущенный трап. Я понятия не имел, зачем я это сделал, но это было как-то… правильно.

Глава XXVIII

— Пашка, проверь! — кивнул я ожидающему меня в шлюзе другу на штурмовика. — Эрик, обыщи!

Эрик принялся выполнять приказ, первым делом отобрав у гвардейца оружие. Пашка понимающее кивнул, но взяв меня за локоть, отовёл в сторону от остальных.

— Что там произошло?

— Да, честно говоря, что-то странное, — скривился я.

Мне самому эта ситуация казалась диковатой. «Оглушение» бутылкой губернатора планеты и последующее бегство с Ронды мимо всех охранных постов и постов наблюдения выглядело как-то… нереально. Я быстро пересказал происшедшее другу и тот, неожиданно, широко улыбнулся.

— А ведь это был спектакль для одного зрителя!

— В смысле? — удивился я.

— В смысле — тебя развели, как последнего лоха! — Пашка успокаивающе похлопал меня по плечу. — Но, ты не переживай, тётушка — мастер таких разводов, и ты не первая и, мне кажется, далеко не последняя жертва её интриг.

— Всё равно не понял, — покачал я головой.

— Ну смотри, — обстоятельно начал Пашка. — Учитывая, что время у нас поджимает, я изложу свои соображения вкратце. Я говорил тебе что тётушка никогда не врёт?

— Да говорил, — утвердительно кивнул я.

— Она всегда говорит правду, но вся эта правда построена так, что лучше бы она врала. С другой стороны — её противники, обычно перед самой смертью, даже если бы хотели, не смогли бы обвинить её в том, что какие-то её слова были неправдивыми.

— И у тебя есть своё видение этой ситуации? — нахмурился я, подсознательно чувствуя себя дураком. А я не любил чувствовать себя дураком.

— Ну смотри, — снова начал Пашка. — Убийство тобой Одарённого. Это, кстати было круто! Она пыталась раскачать тебя и твою психику, как бы сдав тебе предателя, и заставив тебя поверить в то, что она на твоей стороне.

— То есть ты считаешь, что тот несчастный Одарённый не был предателем?

— Совсем не факт, — усмехнулся Пашка. — Учитывая словах тётушки что это так, я склонен верить, что это действительно так. Но только устраивать такую показательную и очень драматическую казнь, согласись, было совсем не обязательно?

Я хмыкнул, но промолчал. В словах друга имелся смысл.

— А если бы я этого не сделал?

— Ну, — протянул Паша.