Анастасия Акулова. Я – стихия
В печке потрескивали поленья, тепло наполняло комнату, в которой наконец-то наступил покой, правда, ненадолго. Крошечный человечек, только что увидевший свет, спешил заявить об этом всему миру, сотрясая избу громкими криками. Полненькая пожилая женщина в цветастом платке, скрывающем седые волосы, помыла в стоящем рядом тазике окровавленные руки и осторожно взяла на руки ребёнка. – Кто, Мила? – Тихо спросила уставшая роженица, едва сумев приоткрыть отяжелевшие веки. Женщина добродушно улыбнулась, опуская плачущего младенца в тазик с тёплой водой. – Поздравляю, – между делом отозвалась она, – У тебя родилась чудесная, здоровенькая малышка. – Доченька, – измученно улыбнулась роженица, вновь откидываясь на подушку. Несмотря на то, что ей, Кэтрин, местной знахарке, было трудно даже пошевелить рукой, каждую клеточку тела, каждую фибру души переполняло счастье. Женщина в свои тридцать два уже не чаяла даже забеременеть, не то, что родить абсолютно здоровую малышку. – Муж будет счастлив, – вновь улыбнулась она своим мыслям, но поморщилась от боли при попытке пошевелиться. Повитуха поджала тонкие сухие губы, растеряно взглянув в затянутое ночной мглой окно. Ей уже не верилось, что когда-нибудь это закончится. У самой трое сыновей ушло на войну. Очередную… Они, эти войны, растягиваются на столетия, давая простому люду, которому они вовсе не нужны, лишь передышку в два-три года. Откуда только деньги берутся на всё это? Впрочем, судя по взимаемым с них налогов, оно понятно. А всё эти чёртовы маги, зависимые от своих обожаемых артефактов! Почти беззвучно пробормотав парочку проклятий в адрес вышеупомянутых особ, повитуха взяла полотенце, и, начав вытирать чуть притихшую новорожденную, буквально застыла на месте. – Не может быть… – Неверяще прошептала она, надеясь, что ей всё это кажется. Роженица, пересилив себя, с трудом приподнялась, встревоженно глядя на шокированную женщину. – Что случилось? – Голос дрогнул от волнения. Повитуха мгновение могла лишь растерянно и изумлённо смотреть на новоиспечённую мать, беззвучно открывая и закрывая рот, как выброшенная на берег рыба. – Язык не повернётся сказать, – наконец, заторможено пролепетала она, поднося малышку к матери, – Лучше сама взгляни. Та взглянула… и обомлела: предплечье малышки, словно цветные браслеты, обвивали четыре дракона, кажущиеся живыми. Каждый с детства знает, что драконы – символ магии и могущества. Раньше, несколько веков назад, маги и ведьмы рождались со знаком звезды, а маги-стихийники – с изображением дракона, чей цвет символизирует стихию: синий – вода, изумрудный – земля, красный – огонь и прозрачно-голубой – воздух. Вот только проблема в том, что все маги и ведьмы исчезли с лица земли более пятисот лет назад и волшебство осталось только в предметах – артефактах. Человека, умеющего пользоваться артефактом, считали магом, хотя у него самого изначально никаких магических сил не было. За эти самые артефакты с тех пор и ведутся нескончаемые войны, потому что магия – это сила… – Это… это же… – сбивчиво, невнятно прохрипела Кэтрин, – Это… невозможно! Девочка вновь перестала плакать и счастливо улыбнулась на руках у матери, перебирая ножками. Карие глазки, в которых, казалось, танцевали отблески огня, тут же стали ярко-ярко синими… – Оказывается, возможно, – покачала головой старушка, сочувственно глядя на новорожденную, – Нелегко вам придётся, ой, нелегко… Ты не волнуйся, я никому ничего не скажу, а сама прячь девочку от шумной толпы, мало ли какие люди бывают на свете… тогда, небось, убережёшь её от этих иродов-артефактников… Кажется, грядут перемены. |
