– Спокойно, Аня. Ты слишком нервная.

– Зато ты, походу, на антидепрессантах. Эмоции вообще то нужны людям, чтобы общаться и понимать друг друга. Не слышал о таком?

– Так ты хочешь меня понять?

– Р р р… – запрокидываю голову, крепко зажмурившись. – Ты все время перекручиваешь мои слова! Как с тобой вообще можно говорить?

– Можно и не говорить, – снова эти мурчащие нотки.

Клим наклоняет свое лицо к моему, замедляя ход времени. От него пахнет сладким кофе, сигаретным дымом и летним дождем. Губы раскрываются сами собой, словно желая ощутить его вкус. Никита смазано и дразняще касается моего рта, проводит губами по щеке и шумно выдыхает рядом с ухом.

– Ты бы этого хотела, да? Ань, я не увлекаюсь девственницами. Слишком много возни.

Нокаут. Это был удар действительно ниже пояса. Холодный пот выступает на шее и груди, и мне хочется раскроить череп парню напротив, но совершенно нет на это сил.

– Ты можешь просто вернуть мне телефон? – сдавленно спрашиваю я.

Рядом с этим парнем у меня внутри не просто эмоциональные качели, а самый настоящий эмоциональный батут. Я сама себя поймать не могу.

Никита шагает назад и поднимает руки, разводя их в стороны.

– У меня его нет. Можешь сама убедиться.

Я больше не попадусь на его удочку. Ни за что. Клим – энергетический вампир. Его, похоже, питают мои вспышки чувств, поэтому нужно просто постараться вести себя так же, как и он. Было бы еще это так просто.

– Возможно, он остался в машине, – говорю я.

– Возможно…

– Никит, слушай, я реально устала, – решаю перестать строить из себя крутую и просто сказать правду. Если уж не сработает, тогда этого демона ничего не проймет. – У меня была жуткая ночка, потом четыре мозгодробительных пары. Я ничего не ела весь день и страшно хочу спать. Родители меня уже сто пудов потеряли, и теперь мне придется весь вечер слушать их упреки и нотации. Ты вчера меня здорово выручил, а я повела себя как стерва. Просто ты… Сложный. Я не хочу создавать проблем. Давай я просто заберу свой телефон и пойду домой. Серьезно. Пожа…

– Возьму ключи и вернусь. Жди здесь, – строго произносит Никита и уходит.

Уходит за ключами? Значит, все таки поможет? Вот так просто? Дьявол! Что ж я сразу так не сделала? Оказывается, иногда обычная честность, без всяких масок и ширм, может сделать куда больше, чем крики и истерики.

На улице вновь беснуется ветер, нет ни намека на приближение весны. Никита, нажав на кнопку брелка, открывает машину и обходит ее, чтобы забраться внутрь. Ну еще бы. Кожанка на футболку. В феврале! Он точно ненормальный.

Заглядываю в салон автомобиля в поисках своего девайса, но его нет. Проверяю все щели, но там только пыль и пустые пачки сигарет.

– Сядь и закрой дверь. Холодно, – говорит Клим.

– Может быть, потому что зима? – язвлю, продолжая играть в Индиану Джонса. – Его здесь нет, – произношу расстроенно.

– Посмотри под креслом.

– А ты не хочешь помочь? – бросаю на Клима недовольный взгляд, но было бы странно, если бы это подействовало.

Сажусь в машину и хлопаю дверью, чтобы спрятаться от ледяного ветра, который пробирается даже под мою теплую куртку. Никита заводит мотор и включает печку, а я ныряю между разведенными в стороны коленями, чтобы заглянуть под кресло. Пусто. Там тоже ничего. Что за фигня? Я точно помню, что выходила из караоке с телефоном, то есть он может быть только здесь.

Щелчок замка ударяет по мозгам. Резко выпрямляюсь и хватаюсь за ручку двери. Заперто! Да он что? Издевается?

– Какого черта ты делаешь? – рычу я.