– Я же тебе вчера объяснял, Ань. Ты что не слушала?

Машина трогается с места, и я, раскрыв рот, таращусь на Никиту. Уверен и спокоен, словно здесь не происходит лайтовое похищение. У него все нормально. И о чем именно он говорит? Я снова его доброе дело? Не очень похоже. Или это очередная попытка подружиться? Если да, то…

– Останавливай!

– Снова будешь истерить?

– А ты снова будешь вести себя, как мудак?

Клим бросает на меня косой взгляд, и я тут же прикусываю язык. Салон наполняет теплый воздух, но мне становится невыносимо холодно.

– Я должна найти телефон, чтобы позвонить родителям, – говорю я, взывая к собственному терпению.

Никита достает из внутреннего кармана куртки старенькую кнопочную трубку и протягивает мне.

– Номер помнишь?

– Да, – принимаю аппарат и набираю нужные цифры.

– Скажи, что твой сломался.

– И выписать себе годовой абонемент на упреки? Если бы все было так просто, то я бы уже давно им позвонила и не стала тащиться к тебе.

– Техника иногда ломается. Всякое бывает.

– Мои родители считают, что ничего не может сломаться само по себе, а значит все равно вынесут мне мозг за то, что я криворукая овца.

– Вещи нужны, чтобы ими пользоваться, ломать их, выбрасывать и покупать новые. Мы все потребители. Пожевали и выплюнули.

– Вот именно! Я тоже так думаю. Глупо трястись над новыми тряпками или еще чем то. В чем тогда кайф? Купить, положить в стеклянный куб и смотреть? Бред… Лучше тратить свое внимание и силы на более важные моменты.

– Согласен. Например, на спасение голодающих или воспитание собственных детей.

Переглядываемся с Никитой, и на моих губах появляется слабая улыбка, которая вызвана понимающей печалью. Кажется, этот парень в своей тьме скрывает куда больше, чем я думала. А еще… Мы в первый раз за все время нашего знакомства просто поболтали о какой то фигне и даже согласились друг с другом. Это странно… Удивительно, приятно, но очень странно.

– Скажи, что украли, – предлагает Никита еще один вариант.

– Ага. Они заставят меня идти к ментам писать заявление.

– А симка на кого оформлена? На родителей?

– Нет. Телефон подарили на восемнадцатилетие и оформили все на меня.

– Паспорт с собой?

– Да, – хлопаю по сумке, перекинутой через плечо.

В пиццерии, кроме нас с Никитой нет больше никого. Не понимаю, зачем он меня сюда притащил, но рука до сих пор ноет. Он ведь реально меня тащил. Псих! Находиться с ним рядом, тоже самое, что пихать пальцы в розетку, гадая, шибанет или нет.

Я уже поняла, что он странный, но теперь считаю, что это даже преуменьшение. Как он общается со всеми… Просто мороз по коже. Парень в салоне сотовой связи чуть в штаны не наложил, а с лица официанта, который встретил нас, тут же сползла улыбка. Видимо, Клим здесь частый гость, и не самый желанный.

– А ты как без телефона? – спрашиваю, наблюдая, как Никита вытаскивает свою сим карту и вставляет мою новую и восстановленную.

– У меня есть рабочий, – отвечает он, щелкая крышкой корпуса, и кладет телефон на стол.

– И кем ты работаешь? Киллером? Дилером? Мафиози? – усмехаюсь я.

Похоже нервы шалят, или крыша едет, раз я решаю снова ляпнуть ему такую хрень, но, если честно, мне уже все равно. Что он мне сделает? Мы в общественном месте. А домой я пешком пойду. Больше в машину к нему точно не сяду. Скажу, что в туалет, а сама просто сбегу.

– Управляющим, – спокойно отвечает он.

– А ведешь себя так, словно у тебя есть ядерная бомба.

– Может и правда есть.

– Тебя все боятся.