– Занятие окончено, – сказала наставница и отвернулась. И, довольные, мы с Люком бросились вон, пока растроганная Тара не передумала.

Выскочив за дверь, мы с братом переглянулись и кинулись наперегонки к лестнице.

– Кто последний, тот помет дикой хараши! – объявил Люк. Я фыркнула.

– Братец, тебе что, пять лет? – поинтересовалась я и степенно пошла к ступенькам, гордо задрав подбородок. Люк чуть смутился и пошел рядом.

– И что, пошутить нельзя? – буркнул он. Я проплыла мимо, вздохнула глубже и как понеслась к лестнице, подобрав юбки! Так что брат, не успев отреагировать, остался позади в мгновение ока! А я, взлетев на галерею, захохотала как сумасшедшая.

– Люк! Ты сам себя назвал пометом хараши! Я все расскажу Мадлен!

– Ах ты, подлая!.. – задохнулся от такой наглости братец и кинулся за мной. К сожалению, в коридорах я не могла развить приличную скорость, да и юбки мешали. Так что возле моих комнат Люк меня все-таки поймал, повалил, пытаясь скрутить. Я заорала на весь дворец, обзывая брата совсем не так, как пристало говорить о наследнике престола. Но на наши вопли уже даже слуги не реагировали – привыкли. Да и как не привыкнуть, если мы ругались и орали друг на друга по пять раз в день? И каждый день искренне пытались друг друга прибить.

Только один голос мог положить конец нашей грызне. И он прозвучал.

– Мои дети ведут себя, как два диких волчонка, – вздохнул отец, стоя в дверях покоев Люка. – И вот как мне передавать им управление королевством?

Брат слез с меня, а я села, сконфуженно поправляя юбки и разметавшиеся волосы. Люк снова покраснел. Как девица.

– Прости, отец, – покаялся он. – Я не сдержался.

К чести Люка, он никогда не пытался выставить меня виноватой в наших конфликтах.

– Что вы не поделили на этот раз? – осведомился король.

– Мы разошлись во мнениях относительно принадлежности представителей нашего рода к продуктам жизнедеятельности парнокопытных, – отчеканил брат.

Мы с отцом переглянулись, и я явственно увидела золотой цвет смеха в его глазах. Все же отец слишком любил нас, чтобы долго сердиться. Но для вида он нахмурился и покачал головой.

– И это наследники королевства! Носитесь по коридорам, пугая слуг, и обзываете друг друга так, что уши вянут! Люк, ты наследный принц! Мне хотелось бы, чтобы ты не забывал об этом! Ева… – он окинул меня взглядом и снова вздохнул. – Я хотел поговорить с тобой.

Я присела перед королем в реверансе.

– Конечно, мой повелитель, – и не удержалась: – Что-то случилось?

– Принц Первородных просит позволения приехать, чтобы попросить твоей руки.

– Опять? – в один голос воскликнули мы с братом. Потом Люк начал смеяться, а я возмутилась:

– Папа, сколько можно? Я не выйду замуж за него! Когда… принц уже уяснит это! Я не выйду за него замуж! Ни за что!

Люк уже ржал на весь коридор, так что я с трудом удержалась от желания треснуть его по башке. Впрочем, и у отца в глазах промелькнули смешинки. Конечно, историю любви наследника Первородных к принцессе Идегоррии знал уже весь мир! И хохотал над ней! Где это видано, чтобы принц делал предложение уже шесть раз! Получал отказ, но через пару месяцев возвращался снова!

– Ты его что, приворожила? – сквозь гогот выдавил из себя Люк. – Поделись секретом, сестричка, чем ты накормила Арвиэля, что он приезжает снова и снова, словно твой верный пес, и даже то, что уже стал посмешищем всех родов, его не останавливает!

Я зашипела сквозь зубы, будто рассерженная кошка.