Получив несколько отказов, она обозлилась и попыталась наказать «вредную ведьму».

Я поставила к стене лестницу, сунула под мышку подносы и, приподняв юбку, осторожно по ней поднялась. Сдвинула защитную сетку, положила подносы рядом и начала перекладывать на них высушенные листья. Потом их перетру с лимонной кожурой и янтарными слезами — получится удивительная заготовка для зелий от маяты животом.

Так вот, девица… Уж не знаю, где нашла она горе-колдуна, который посоветовал ей воткнуть нож в угол моей лавки. Якобы по нему должна стекать моя сила прямо к девице.

Таким, конечно, занимались наши предки. Только брали не нож, а топор. И не для жизненных сил, а, чтобы увести у соседки молоко, когда та сядет корову доить. Сядет она, берется за сосцы, а молоко с рукояти топора кап-кап-кап у ведьмы в бидончек. Очень удобно.

Но тут должна быть или соседка очень вредной, или… ведьма. Одно из двух.

В общем, подала я заявление в управление, что угрожают честному зельевару всякими нехорошими вещами. Уж как там выкручивались — не знаю. Но вот, что торговец платил штрафы, пан Криш рассказывал. Ну и нечего устраивать гадости другим! Златовласая всё видит!

Я аккуратно спустилась, стараясь не уронить поднос. Неудобно, но терпимо. Надо будет поменять лестницу, купить такую, чтобы ступенечками. Тогда можно будет одной рукой и не держаться.

— Я… Я…Ядвига… — внезапно донесся сиплый голос Мурриса, стоящего на пороге в лавку и неотрывно глядящего внутрь. — Оно… Оно лезет, а-а-а!

* * *

/Илмар Орбас/

Тоненькие лапки магометра со звоном отскочили в сторону, я поймал их одним движением и шумно выдохнул. Прикрыл глаза, обложил последними словами срочный заказ и воззвал к Ловкорукому.

Терпеть не могу, когда срывают с места, потому его величеству взбрела в голову очередная гениальная идея. Такими вещами дома не займешься, потому что нет необходимого оборудования. Да и обязательно кто-то сунет свой нос, отвлекая от работы. Ненавижу, когда мешаются под ногами. И под руками тоже. Не зря мать посмеивалась, что плохому артефактору свидетели мешают. Особенно, если этот артефактор работал в Управлении следствия.

— Эй, Илмар, что сидишь, нахохлившись, как бялт на кочке? — поинтересовался Кристап Мирдза — неизменный напарник вот уж четыре года.

Вместе учились в академии, вместе поступили в управлении, параллельно получая квалификацию боевых артефакторов, работаем — тоже, потому что удивительно тонко чувствуем магические потоки. Ну и по характерам сошлись, хотя казалось бы.

Кристап протянул руку, взял мою кружку и отхлебнул:

— Фу, без сахара.

Я отобрал у него свой кофе, давно привыкнув к таким выходкам.

— Не нравится — шагай в ресторацию пани Улдис, там обслужат по первому разряду.

Кристап поморщился. Конечно, прекрасно знает, что мало того, что выложит все свои золотые за один обед, так ещё и попытаются женить.

Со своими черными кудрями, улыбкой, как тот светляковый фонарь на площади у королевского дворца, харизмой размером с Латрию, обходительными манерами и вечной жаждой увиваться за панночками, Кристап — цель номер один для тех, кто хочет замуж.