К счастью, вошла она не перпендикулярно, а скользнула по рёбрам и застряла где-то в грудной мышце. Дотянувшись левой рукой, я выдернул стрелу, взвыв от боли, но наконечник остался внутри. По телу заструилась кровь, а от боли стало темнеть в глазах. Как назло, конь мой начал оступаться. Ранен? Или просто настроение хозяина передалось?
Меч я перехватил в левую руку, но рубить уже никого не пришлось. Вокруг меня образовалось кольцо из верных рыцарей. А где-то вдалеке слышались посмертные хрипы добиваемых кочевников. Пехота шла к нам, методично выполняя свою работу.
После минутного забытья я увидел, что стою на пропитанной кровью земле и пытаюсь успокоить своего коня, гладя его по израненной морде с которой слетела измятая стальная маска.
— Всё уже закончилось, — говорил я ему в рваное ухо, — ну, чего ты дрожишь? Страшно? Мне тоже страшно. Но уже всё, больше нечего бояться, а ты молодец. Я бы тебе дал чего-нибудь, да всё в лагере осталось. Просто спасибо тебе… Ривас.
Я с трудом вспомнил кличку коня.
Потом меня нашли слуги. Увидев, что государь ранен, они подняли крик, а через пару секунд я уже лежал на носилках, которые несли куда-то, при этом старательно огибая кучи трупов и стараясь не утонуть в озёрах крови, которой было так много, что земля отказывалась её впитывать.
Я закрыл глаза, а когда снова их открыл, то был уже в своём шатре, где горел яркий свет, а придворный лекарь, которому ассистировал Альрик, старательно ковырялся у меня в груди. Я хотел что-то сказать, но в этот момент они как раз потащили наружу наконечник, который, конечно же, был зазубрен. Боль была такая, что крик замер у меня в глотке, на глазах выступили слёзы, а через секунду я снова отключился.
Открыл глаза я уже ночью. Рядом сидел герцог Абвер. Первый министр был абсолютно спокоен, увидев, что я открыл глаза, он улыбнулся и пододвинул стул поближе.
— Ваше Величество, — сказал он, — вам требуется доклад? Или подождёте до завтра?
— Пить, — попросил я тихим голосом.
Он протянул большой кубок, в котором было вино, сильно разбавленное водой. Отхлебнув, я немного приободрился, теперь можно было и послушать.
— Итак, — начал герцог, — битва выиграна нами вчистую, враг не просто разбит и повержен, вся их армия уничтожена до последнего человека, сам Демиан погиб в стычке, когда вы разгромили его элитный отряд. Их народа, точнее, множества народов, теперь не существует, где-то остались их женщины и дети, нам следует заняться ими, пока они не откочевали подальше.
— Подозреваю, что их следует спасать от крестьян Некода, — заметил я.
— И это тоже, — согласился Абвер, — как только весть об этом поражении придёт туда, начнётся массовая резня, жители страны сполна отплатят тем, кто столько десятилетий держал их в рабстве и регулярно убивал ради удовольствия.
— Значит, — сказал я тоном, не терпящим возражений, — наша армия пойдёт туда, оставшихся в живых кочевников мы заберём с собой, мне нужны рабочие руки, а что с самой территорией? Кто будет править там?
— Что-то мне подсказывает, что она отойдёт вам, — неуверенно сказал герцог, — там больше нет хозяина, а местное население охотно подчинится тому, кто избавил их от захватчиков.
— Королевство вырастет почти вдвое, — заметил я.
— Это уже будет не королевство, — с хитрым прищуром сказал он, — такую территорию следует именовать империей, а её правителя — императором.
— А были в истории императоры? — спросил я.
— Да, их было четверо, их власть объединяла огромную территорию, занимавшую едва не половину континента, ваше королевство было его вассалом, а четвёртый Император умер бездетным, после чего ближайшие его соратники растащили страну на отдельные королевства. |