Мне оставалось лишь молча наблюдать, чтобы это «возмездие» не перешло допустимые границы.

Правда, лейтенант упорно продолжал молчать, глядя в глаза неприятеля, и начальник службы безопасности решил открыть последующими действиями второй раунд их противостояния.

— Что, нечего сказать? — с прищуром изучал он лицо Джинхёка, наверное, надеясь отыскать на нем хотя бы каплю раскаяния.

— Я принесу искренние извинения перед семьей Чен от лица первой опергруппы по тяжким преступлениям центрального района, — сдержанно ответили ему.

— Вот же ублюдок… — не сказал, а выплюнул господин Ча.

А затем замахнулся кулаком и вмазал детективу в челюсть так, что даже я скривился.

Ауч… Больно должно быть. Но хорошо хотя бы, что на этом всё закончилось.

Всё еще дрожа от гнева, Дохён отпустил лейтенанта и вернулся на свое прежнее место, ну а Джинхёк тыльной стороной ладони вытер кровь, проступившую из разбитой губы, и лишь слегка поморщился.

— Полегчало? — осведомился я, в свою очередь, у охранника, но тот просто издал тяжелый вздох.

Видать, не особо. Судьба Харин всё еще под большим вопросом, и с этим уж точно ничего нельзя сделать. Вся надежда оставалась на оперирующего хирурга. В его руках сейчас находилась жизнь юной наследницы, а нам оставалось лишь смиренно сидеть здесь, выяснять отношения и ждать результатов операции.

В общей сложности мы просидели так около часа, прежде чем лампа над дверями операционной потухла. Как только доктор вышел к нам в коридор, первым с места само собой подорвался господин Ча. Мы с лейтенантом просто уставились на хирурга, ожидая вердикта.

— Что я могу сказать… — начал мужчина, попеременно бросая взгляд то на Дохёна, то на нас. — Жить будет.

И в этот именно в этот момент вся наша троица могла расслабленно выдохнуть.

— Пулю мы извлекли, органы не задеты, — продолжил доктор в прежнем тоне. — Пусть до утра остается под наблюдением. Как только состояние стабилизуется, пациентка будет переведена в палату. Тогда ее можно будет навестить.

Эх, неугомонная девчонка… Непонятно, каким чудом ты увязалась за нами в ловушку, тебе не предназначавшуюся, но спасибо хотя бы за то, что боролась до конца. Все вопросы, прямые и косвенные, задать можно будет завтра, если Харин придет в себя.

Ну а пока следовало найти в Сивоне гостиницу со свободными номерами, чтобы остаться здесь на пару-тройку дней, пока состояние девушки не улучшится. Оперировали ее в этом городе из соображений безопасности, а об отгулах для меня на работе господин Ча уже позаботился. Всё же состояние моей подопечной сейчас куда важнее офисных обязанностей, тем более, если я имею к нему непосредственное отношение.

— Даже представить себе не можете, насколько же сильно вам повезло, детектив Кён, — не оборачиваясь к нему, произнес Дохён. — Если бы госпожа не сумела выкарабкаться… не знаю, что сделал бы с вами.

— Ты ведь остаешься в Сивоне, Алекс? — проигнорировал парень явную угрозу, обратившись ко мне, как только я поднялся со скамьи.

— Остаюсь.

— Тогда пойдем вместе, — встал он следом за мной, и уже вдвоем мы неспешно двинулись по коридору в противоположную от дверей реанимации сторону.

Чувства я сейчас испытывал странные. До сих пор искренне переживал лишь за трех людей в своей жизни, оставивших в душе неизгладимый след: мои родители и престарелый наставник Хоку. Судьба всех остальных, встреченных на жизненном пути знакомых, меня не так чтобы сильно волновала. Если бы узнал, что кто-то из них лишился жизни, сердце бы не болело.