Нет, нет, нет…

Отдернул руку со шприцом и впился зубами в нижнюю губу.

Почему?.. Почему меня снова так кроет? Это всего лишь одна доза. От нее мало что изменится. Да, новая доза, спустя двадцать лет, но отторжение к этой дряни у меня оставалось чуть ли не на уровне животного рефлекса.

Бей или беги.

Если опираться на редкие воспоминания, процедуры всегда проходили спокойно. Я не помню ни ощущений, ни мыслей. Совершенно ничего. Пусто.

Тогда почему она запомнилась мне настолько ненавистной? Эта процедура. Сыворотка. Я всем сердцем ненавидел ее. Всем своим естеством. Один ее вид вызывал желание блевануть, и желудок начинало выворачивать наизнанку.

Приблизил иглу к вене, стиснул зубы до скрипа.

В лаборатории доктора Сугахары я превысил порог, переступил через черту своих возможностей на тот момент, лишь бы мне снова не вкололи эту дрянь.

Редко когда я чувствовал страх. Натуральный страх. Такой, чтобы мышцы сводило и кровь отливала от лица. Но сейчас именно его я и ощущал. Пронизывающий, обволакивающий, беспощадный. Тягучий, как смола.

Прикрыл глаза и мысленно постарался взять себя в руки.

Досчитаю до трех и вколю. Просто не оставлю себе выбора. Банальный счет поможет, отрезвит. Не время сейчас вопросами тупыми задаваться, раз уж действовать решил. На потом их оставлю, когда всё закончится.

Один…

Вытаращил глаза на шприц, медленно приближая его к локтевому сгибу. К пульсирующей вене, дергающейся под кожей. Извивающейся, как змея.

Два…

Снова коснулся кожи ледяной иглой. Субстанция переливалась в шприце всеми оттенками голубого. Завораживала и одновременно вызывала новый приступ тошноты.

Сука, сука, сука…

Три!

Не оставляя себе попыток дать заднюю, рывком проколол вену иглой и начал вводить в нее сыворотку. Постепенно, каплю за каплей. Но в какой-то момент…

Я едва сдержался от того, чтобы не заорать в голос! Все тело свела болезненная судорога, будто бы меня бросили в чан с раскаленным металлом. Не удержав равновесие на табурете, рухнул на пол вместе с ним. Опустошенный наполовину шприц откатился в сторону, но мне сейчас было совершенно не до него.

Скрючившись на полу в позе эмбриона и вытаращив глаза, я жаждал лишь одного — чтобы эта адская боль отпустила меня. Хотя бы на секунду — сделать чертов вздох! Каждая клеточка тела по ощущениям горела живьем.

— Алекс! — донесся приглушенный крик Джины из-за двери. Именно он сумел частично привести меня в чувства. — Ты там прикалываешься, что ли⁈

Тогда, стиснув зубы, я нашел в себе силы дотянуться до шприца и снова воткнуть его в руку. Отступать всё равно уже поздно, а переживать это второй раз — так вообще крыша поедет.

Неужели в детстве я чувствовал то же самое, но терпел⁈ Как… как я такое терпел⁈

— А-а-а-а! — опять согнулся пополам, но шприц из рук не выпустил. Ввел всё до последней капли, прежде чем отшвырнуть его в другой конец кабинета. Сам же забился в конвульсиях, пытаясь поймать ртом воздух.

— Алекс, открой! Слышишь, нет⁈ — заколотили в металлическую дверь отцовской лаборатории с той стороны, но крики сестры потонули на фоне стука пульсирующей в ушах крови.

Да-а-а… обычный человек определенно такого не выдержал бы, вот и всё мое сраное преимущество сейчас! Мне тоже горячо хотелось потерять наконец-то сознание от болевого шока. Всё, лишь бы прекратить это безумие. Эту… пытку. Лишь бы меня наконец опустило.

Джина не должна этого видеть. Никто этого видеть не должен.

Для них я сродни супергерою, спасающему мир от нависшей над ним угрозы. Если хоть кто-нибудь застанет меня в состоянии, близком к нервному срыву…

— Алекс!

— Пошла… на хер отсюда!!! — впервые позволил себе столь открытую агрессию в адрес сестры, и в дверь с той стороны колотить перестали.