«Спокойно».

Они были прямо перед ним. В нескольких метрах.

Теперь он не мог избежать встречи, спрятаться, ничего не мог сделать.

Он снизил скорость. Он уже различал темные силуэты за рулем велосипедов. Он отъехал в сторону, давая им проехать. Сердце колотилось, во рту пересохло, язык стал рыхлым и шершавым, как поролон.

«Держись уверенно».

Они замолчали. Остановились посреди дороги. Наверное, узнали его. И готовились.

Он подъехал еще ближе.

Они были в десяти… восьми… пяти метрах…

«Держись уверенно».

Он сделал глубокий вдох и заставил себя не опускать взгляд, смотреть им прямо в лицо.

Он был готов.

Если попробуют окружить, надо рвануть вперед и проехать между ними. Если не поймают, им придется разворачивать велосипеды, это дает ему преимущество. Может, этого будет достаточно, чтобы доехать до дома целым и невредимым.

Но случилось нечто невозможное.

Нечто абсурдное, более абсурдное, чем встреча с марсианином и коровой, поющей «О sole mio». То, чего Пьетро совершенно не ожидал.

И что окончательно сбило его с толку.

— А, Морони, привет. Это ты? Куда едешь? — услышал он голос Пьерини.

Это было невероятно по разным причинам.

1) Пьерини не назвал его Говнюком.

2) Пьерини говорил с ним вежливо. Такая тональность была нехарактерна для голосовых связок этого ублюдка — до сегодняшнего вечера.

3) Баччи и Ронка с ним здоровались. Махали ручками, как приличные воспитанные детки, встречая тетю.

Пьетро потерял дар речи.

«Осторожно. Это ловушка».

Он стоял неподвижно, как дурак, посреди дороги. Теперь всего пара метров отделяла его от жуткой троицы.

— Привет! — хором воскликнули Ронка и Баччи.

— При… вет, — еле выдавил он.

Кажется, Ронка с ним поздоровался впервые.

— Так куда ты едешь? — переспросил Пьерини.

— Домой.

— А, домой…

Пьетро, держа ногу на педали, был готов рвануть с места. Если это ловушка, то рано или поздно они на него нападут.

— Ты сделал доклад по биологии?

— Да…

— А о чем?

— О малярии.

— А, малярия, здорово.

Хотя было темно, Пьетро видел Баччи и Ронку, согласно кивавших за спиной у Пьерини. Словно вдруг все трое стали микробиологами, специализирующимися на малярии.

— Ты делал задание вместе с Глорией?

— Да.

— А, хорошо. Она молодчина, правда? — Пьерини продолжил, не дожидаясь ответа: — А мы сделали задание о муравьях. Это гораздо хуже, чем малярия. Слушай, а тебе правда нужно домой?

«Правда ли мне нужно домой? Что за вопрос?»

Что он должен отвечать?

Правду.

— Да.

— А, жаль! Мы тут кое-что придумали… кое-что веселое. Ты мог бы поехать с нами, к тому же тебя это тоже касается. Жаль, было бы веселее, если бы ты поехал с нами.

— Правда. Было бы веселее, — подтвердил Ронка.

— Намного веселее, — подхватил Баччи.

Целый спектакль. Три плохих актера исполняют плохо написанные роли. Пьетро сразу это понял. И если они думали его удивить, то ошиблись. Ему на их веселье совершенно наплевать.

— Жаль, но мне пора домой.

— Знаю, знаю. Просто мы сами не можем справиться, нам нужен четвертый, и мы подумали, что ты… в общем, можешь нам помочь…

В темноте лица Пьерини было не видно. Пьетро слышал только его шелестящий голос и шум ветра в ветвях.

— Поехали, это недолго…

— Что вы собираетесь делать? — Пьетро наконец произнес это, но так тихо, что никто не понял, пришлось повторить: — Что вы собираетесь делать?

Пьерини опять его перехитрил.