Он скинул рубаху и бросил на пол. Все равно заново дезинфицировать, одной тряпкой больше, одной меньше — какая разница?

— А потом твой дядя решил поиграть в мецената и проспонсировать исследования доброго доктора. Но вот незадача, в пациентах Асилума значилась некая Абигейл Элрих, — он вскинул брови. — Понимаешь, что сделал дядя?

— Отказал в деньгах?

— Хуже, прикрыл поставки, — прозектор кивнул на пробирки за ее спиной. — Мне удалось взять несколько образцов из мертвых тел, Аби. Я хотел найти лекарство. К тому моменту, когда ты попала в Асилум, я уже сам был болен.

— Но ты выжил.

— Да, каким-то образом мой организм усвоил сыворотку. Как видишь, очень хорошо усвоил.

— Но дядя?..

— Вайнштайн не мог прекратить исследования. Ему требовалось больше кларафали. И когда Фридрих потребовал тебя выпустить, доктор проделал с тобой тоже, что и с нищими в нижних кварталах. Он тебя заразил.

— Шрам, — девушка бросила взгляд на левое запястье и не обнаружила там никаких следов пореза. — Я такое же чудовище!..

— Мы не чудовища, Аби, — он быстро подошел к ней и, отобрав револьвер, откатил по столешнице. — Ты — самая прекрасная девушка на свете, — он взял ее за подбородок и приблизил лицо к своему. — Я и не думал, что когда-нибудь встречу такую… такую…

Аби взмахнула ресницами, словно требуя продолжения.

— Прости, я не поэт, всего лишь прозектор, не мое это дело — говорить комплименты, — и он тут же впился губами в ее, прижимая хрупкую девушку.

Она не оттолкнула, просто замерла, то ли боясь спугнуть, то ли сама испугалась. А пламя внутри Отто разгоралось сильнее. Ему казалось, он светится изнутри. Исчезла ярость, сменившись тихим огнем домашнего очага.

Оторвавшись от невообразимо сладких губ, он услышал ее стон-вздох и отстранился.

— Прости, Аби, я…

Ее рука обняла его за талию, не позволяя отойти.

— Значит, всему виной доктор Вайнштайн?

И как только она это сказала, в голове будто щелкнуло — вспомнился визит дяди в Асилум. Они виделись! Виделись до того, как она оказалась в особняке!

Она знала, что Вайнштайн с ней сделал — он сам ей все рассказал, когда вводил кларафаль!.. Он отдал ей приказ убить дядю Фридриха и всю семью.

Она ведь знала, что дяде грозит опасность! И этой опасностью была она сама!..

Слезы скатились по щекам девушки, а пальцы сами по себе сжались в кулаки.

— Аби, я хочу тебе помочь, — прошептал Отто, снова обнимая ее.

Девушка обхватила молодого доктора, вдохнула уже ставший родным запах его кожи.

— Я знаю, что делать.