— А где еда? — шепотом спросила у Коки Ариадна. Ничего съестного на столе не было, а в воздухе не витали ароматы.

— Доставка опаздывает, — так же тихо ответили ей. Но не Мария, а молодой человек, выросший за спиной. — Здравствуйте, меня зовут Павел, — представился он. — А вы, как я понимаю, Мария и Ариадна? Очень приятно.

— И нам, — расплылась в улыбке Кока, затем протянула парню руку, чтоб он ее облобызал. Но тот ее лишь пожал. Не были приучены современные ребята к целованию женских кистей.

Паша оказался приятным парнем, но очень молоденьким. Ари приняла бы его за первокурсника. Рядом с ним она сразу почувствовала себя старой. Нет, не нужны ей отношения с юнцом. Разница в два-три года — это еще ничего. Но восемь — явный перебор!

Еще бы убедить в этом госпожу Лавинскую…

К счастью, в этом отпала надобность в следующую же секунду:

— Хочу представить вам мою невесту, Аню, — проговорил Паша и указал на вошедшую в комнату девушку. Она несла в руках поднос с фруктами.

— Невеста? — переспросила Кока. Не пожелала поверить своим ушам.

Он кивнул, и молодые люди обменялись нежными взглядами.

Тут зазвонил домофон.

— Доставка, — обрадовался Паша и побежал открывать. Аня же поставила фрукты на стол и села.

Не хозяюшка, поняла Ари. А когда присмотрелась к ней, то поняла почему. Девушка выросла если не в роскоши, то в достатке. В ее ушах бриллианты, золотые часики, брючный костюм «Шанель», волосы не очень густые, но подстрижены так искусно, что кажется — на голове копна. И цвет такой интересный, в обычном салоне так не покрасят. В двадцать с небольшим на все это самостоятельно не заработаешь. Но даже если умудришься чудом озолотиться, не купишь себе «Шанель» и бриллианты. Не по возрасту! Значит, родители выбирали все. Или давали денег на покупки, а Аня приобретала то, что понравилось бы им. По мнению Ариадны, выглядела девушка скучно. Но чего еще ожидать от человека, обожающего стразы и перья?

А Эрнест был все в той же одежде. Даже носки не поменял. Или у него все одинаковые?

— Машенька, ты что будешь, коньяк или шампанское? — обратился он к Коке. Остальных хозяин дома будто не замечал. — Есть и «Арарат», и «Новый Свет».

— Все еще помнишь мои пристрастия?

— Конечно. — И засуетился, забегал. В итоге притащил и то, и другое.

— Вообще я не пью, но от глотка шампанского не откажусь.

— Мы все не пьем, — подала голос Аня и взяла бутылку, чтобы рассмотреть. — Никогда не видела такого шампанского. «Новый Свет», надо же.

— Деточка, в наши времена такое могли себе позволить только сливки общества, — наставительно проговорила Мария Лавинская. — Партийные шишки, видные ученые, известные артисты…

— Вы артистка? — Кока с достоинством кивнула. — Я могла вас видеть в кино?

— Боюсь, вы сейчас такие не смотрите. Но да. Я не только выступала в театрах оперетты и мюзик-холлах, но и активно снималась в семидесятых-восьмидесятых.

— Машенька — звезда, — горячо воскликнул Эрнест. — Была ею и остается.

— До сих пор снимаетесь? — с искренним интересом спросила Аня.

— Мое время ушло, увы.

— Да вы что! Наоборот, сейчас так мало по-настоящему талантливых возрастных актрис. А вы еще и поете. И красавица какая! Да по вам будут с ума сходить мужчины от сорока до бесконечности, а женщины брать пример…

И госпожа Лавинская поплыла.