Тот отступал к окну под натиском ее пышных форм.

– От такого еще никто не умирал, – пытался возразить граф.

Наконец Наташа открыла глаза и простонала.

– Барыня! – завопила обрадовавшаяся Глаша. – Наталья Дмитриевна очнулись!

Накануне перед праздником Наташа начала вновь ссылаться на головные боли. Мария Ивановна не на шутку обеспокоилась и велела Глаше снова заварить успокоительный травяной сбор, который Наташенька благополучно выливала в ночной горшок.

Посоветовавшись с мужем, Мария Ивановна сказала дочери:

– Душа моя, если тебе завтра не станет лучше, то в Астафьево-Хлынское мы поедем с папенькой вдвоем. Ты же отдыхай.

– А как же граф? Что вы скажите ему? – поинтересовалась Наташа, разыгрывая искреннее огорчение.

– О, не беспокойся. Скажем, что ты каталась на Арабелле и слегка простудилась.

Наташу такая версия вполне устроила, и она решила: завтра прямо с утра у нее начнется мигрень.

Как только маменька покинула комнату, Наташа села на кровати и приказала Глаше:

– Бумагу, перо и чернила! Быстро!

Наташа села за туалетный столик и набросала наспех на бумаге:

Крайние обстоятельства вынудили написать вам это письмо. Умоляю, завтра в семь часов вечера ждите меня на прежнем месте».

«Что-то случилось», – подумал поручик.

Арабелла приблизилась к жеребцу Корнеева, и ткнулась тому в морду влажными губами: даже лошади испытывали симпатию друг другу, не говоря уже об их хозяевах.

Наташа была разгорячена быстрой ездой, ее лицо пылало. Константин спешился и помог девушке спуститься с лошади. Прекрасная всадница скользнула в его объятия и, конечно, гусар не выдержал и страстно поцеловал ее.

У Наташи перехватило дыхание: события развевались столь стремительно, что не было времени думать о последствиях…

Влюбленные разомкнули губы и перевели дыхание. Наташа взглянула в глаза своего рыцаря и вымолвила:

– Поцелуй меня еще…

Корнеев не ожидал подобной реакции от стыдливой провинциалки, приписав себе, как впрочем, и обычно, особенное умение обращаться с противоположным полом.

И снова, переведя дух от долгого страстного поцелуя, поручик, наконец, вымолвил:

– Душа моя, как я рад тебя видеть…

– И я тоже…

Наташа взяла Константина под руку, и она углубились в рощицу.

– Глаша положила записку в дупло, как обычно… Что за срочность? Что случилось? Ничего не скрывай от меня. – Константин повернул к себе девушку и заглянул ей в глаза.

– Я сделаю все, что в моих силах, только скажи, что же случилось…

– Пока не случилось, но может и весьма в скором времени… Папенька хочет выдать меня замуж за человека, который старше на сорок лет…

– Боже мой! – воскликнул Константин. – Сей жених тебе годится в дедушки!

– Вот именно… Константин, я не хочу за него замуж, хоть он и богат… лучше в монастырь…

– Помилуй, Наташенька, зачем в монастырь? Может, стоит поговорить еще раз с твоим папенькой, объяснить ему?

– Ах, мон шер, все бесполезно. Он ничего не желает слушать, – расплакалась девушка.

– Может быть, я смогу помочь тебе?

Наташа взглянула на гусара заплаканными глазами, отчего они казались двумя темными блестящими вишнями. Константин почувствовал, что теряет самообладание, и тотчас привлек барышню к себе, снова страстно поцеловав.