— «Батый»! «Шторм»!

— Вы где? Что у вас? — с ходу начал задавать вопросы полковник. Беспокоился, видимо.

— У нас порядок, находимся в коллекторе, прошли второй колодец и… встретились с вооруженными людьми.

— Это отделение разведвзвода батальона майора Шахани. Старший у них сержант Али Хуни. У него на лице шрам над левой бровью, и он должен назвать слово «Броды»!

— Назвал, а вот на шрам мы посмотрим.

— Это лишнее, вы уже в нейтральной зоне, оборонительный кордон формирования Аграна прошли, миновав второй колодец.

— Но боевики могли выйти в нейтральную зону и спуститься по колодцу в коллектор, положить отделение батальона и выступить вместо них.

— Тогда мы уже не разговаривали с тобой. Впрочем, нейтральная зона в районе колодца контролируется с позиций разведвзвода.

— Понял. Но проверка будет не лишней.

— Согласен. Жду вас.

— Скоро будем.

Уложив рацию, Уланов приказал:

— Сержанту Хуни, осветить лицо!

Командир отделения выполнил приказ.

Командир группы отдал команду Демко:

— Костя, подойди к сержанту, посмотри лицо и скажи, что в нем особенного.

Демко удивился и подчинился.

Через секунды крикнул в обратку:

— У сержанта шрам над левой бровью, больше ничего.

— Хорошо, это свои. Пусть пошлет к вам двух бойцов дальше тащить Аль-Аграна.

— Есть!

Сержант выделил людей. Те потащили главаря банды под его злобное шипение. Аль-Аграна осыпал проклятиями солдат правительственной армии. Те в долгу не остались и заставили замолчать парой увесистых затрещин. За сирийцами и Аграном следом шли Лютиков и Молчунов, мало ли что. Но все прошло благополучно. В 9:03 группа с сирийским отделением и плененным полевым командиром поднялась по колодцу, что находился недалеко от здания размещения КНП — командно-наблюдательного пункта сирийского батальона. Встречал бойцов полковник Смолинский.

Тот хотел было обнять командира группы, но отшатнулся. Запах от Уланова и Чернова исходил еще тот.

— Рома, вы с Димой что, в сортире Аграна брали?

— Нет, пришлось падать, когда «духи» бросили гранаты в колодец. Лучше уж запах, чем дырки от осколков.

Полковник улыбнулся:

— С этим не поспоришь. Запашок отменный, аммиачный.

— Товарищ полковник?!

— Ладно, ладно. Так, Лютикову и Молчунову плененного в санчасть, там ему окажут первую помощь, наложат шины, в общем медики сделают все, что надо, Уланову и Чернову помыться в душе, переодеться. Остальным помывка, отдых, обед в 12.00. В 14.00 на территорию нашего местного госпиталя прибудет «вертушка», полетим в Хмеймим. Аль-Аграна очень ждут там. Выполнять, Уланов, задержись.

Офицеры пошли, кто к палатке, кто в санчасть сопровождать полевого командира, которого по-прежнему тащили сирийцы.

Уланов посмотрел на Смолинского:

— Вам немедленно нужен отчет о проведенной операции?

— Отойдем в тенек?

Майор услышал какие-то странные нотки в голосе полковника. Они устроились на небольшом топчане под развесистой чинарой. Здесь было попрохладней, обдавал ветерок. А Смолинский даже на запах перестал реагировать. Все это было странным.

— В чем дело, Владимир Алексеевич?

— Это я должен спросить тебя, в чем дело.

— Не понял.

— Скажи мне, Рома, у тебя перед командировкой инцидент с начальником службы тыла главка был?

— Вот вы о чем? Был, но я уже забыл о нем.