– Не думаю, что его увижу в ближайшее время. – Я покачала головой, даже не понимая, какие чувства при этом испытываю. Грусть? Злость? Или разочарование?

– О-о-о-о… – протянула Клэр, иронично изогнув идеально выщипанную бровь. – А вот на это я бы не рассчитывала. Кэлз зол и обижен, в таком состоянии он способен на разные гадости и глупости и уж точно не способен сидеть тихо.

Клэр бросила на стол деньги за кофе, подхватила сумочку и, махнув мне на прощание рукой, вышла на улицу. Я сделала глоток обжигающего латте и посмотрела в окно. Я, как и Клэр, не верила в причастность Кэлза к убийству, но не могла позволить себе быть пристрастной. Слишком много было поводов, слишком много недосказанности, и я не могла простить парню серый дурман.

Я так запуталась, что не видела даже света в конце тоннеля, а еще я до ужаса не хотела идти на занятия к Норису фон Лифену. Мне повезло. На той неделе первые два дня я провела в больнице и у законников, а оставшиеся учебные дни – дома, но завтра начиналась новая неделя, и встречи с куратором должны были возобновиться. Я не знала, как они пройдут. И захочет ли он со мной разговаривать. Я была на сто процентов уверена, что, когда Норис задавал мне вопрос о правосудии и законе, он имел в виду именно Кэлза. Получается, старший брат знал о том, что сделал младший, или догадывался? Столько вопросов, а ответы мне вряд ли захотят дать.

Я расплатилась за кофе и отправилась домой. С моря дул легкий бриз, смягчающий обычную полуденную жару. Сегодня было облачно и не так душно, поэтому я неспешно брела по шумным улочкам города из центра в свой тихий район, расположенный чуть восточнее. Мне даже сворачивать никуда не приходилось.

Кейптон расположился на трех террасах вдоль побережья океана, я жила на средней, но не в самом центре. Достаточно далеко, чтобы район не интересовал богачей, и там была приемлемая стоимость жилья, но достаточно близко, чтобы можно было добраться пешком.

А у дома меня ждал сюрприз, который заставил сердце упасть в желудок. От испуга я даже не сразу сообразила, кому подавать мысленный сигнал. Так и осталась стоять с открытым ртом, хотя, наверное, следовало бы бежать что есть мочи.

У моей калитки, прислонившись к полированному темно-зеленому боку платформы, стоял Грейсон. Эта платформа была совсем не в его стиле – слишком маленькая, с плавными линиями и откидным верхом. Явно женский вариант. Я даже облизнулась.

– Что ты здесь делаешь? – Я прищурилась и приготовилась сбежать в любую секунду. Грейсона так и не поймали. Он был хитер и имел могущественных покровителей в преступном мире. На эту неделю он просто исчез. Растворился где-то в трущобах, возможно, переждал время в подземных катакомбах, которые, говорят, превратили территорию под трущобами в настоящий непроходимый лабиринт.

– Тебя жду… – Парень нахмурился и сделал шаг вперед. – Я пришел извиниться, Яд, – очень тихо закончил он.

– Ой ли? – Я насторожилась. Было сомнительно, что Грейсон выплыл наружу лишь для того, чтобы попросить прощения.