Я бросил ему сигарету, он пошарил в джинсах, нашел спички и затянулся.

– Мы с Сальтьеррой не очень-то большие друзья, – продолжал он. – Я думаю, что он вообще никому ничего не рассказывает о своих делах, за исключением, конечно, этой дамочки Карлотты.

– Ах, да, дамочки, – сказал я. – Ну-ка, расскажи теперь о ней.

Скендал засмеялся, вернее, пытался засмеяться, но тут же сморщился от боли и замолчал.

– Он с ума сходит по ней! Просто с ума сходит. Это всем известно.

– Да, нечего сказать, красивая бабенка! И с характером. Он улыбнулся.

– Да еще с каким. И по-моему, они с Руди вместе хотели оболванить этого Вилли.

– А откуда у Вилли деньги? – спросил я. Он покачал головой.

– Этого я не знаю. Я только знаю, что у него их куча, и что эта бабенка Карлотта заигрывала с ним, а Сальтьерра обо всем знал. Я несколько раз видел, как они перемигивались за спиной Вилли.

– О'кей, – сказал я. – Значит, это все, что вы знаете, ребята?

Оба парня кивнули головами, но я невольно рассмеялся, как они это сделали, потому что шеи у них распухли по крайней мере в три раза по сравнению с нормальными размерами. Вот во что обошлись им невежливое обращение со мной.

– Слушай, Скендал, – сказал я, – еще один маленький вопросик. Где живет Руди Сальтьерра? И есть ли у него какая-нибудь контора?

Скендал ответил не сразу, вероятно, он сначала хотел наврать, но потом, подумав, решил, что с него на сегодня уже достаточно.

– Это квартира на 9-й Авеню, – промямлил он и дал номер дома. – Нужно подняться на лестницу, его дверь находится прямо против лестницы. Вот там он большей частью бывает. Но хотя это помещение оборудовано, как квартира, на самом деле это скорее контора. А дверь в контору рядом, налево. Из настоящей квартиры в фальшивую пробит ход, который замаскирован книжным шкафом. Вот в этих квартирах он бывает каждую ночь, и именно туда приходят к нему ребята. А если он хочет куда-нибудь уйти незаметно, проходит через дверь, замаскированную книжным шкафом, и получается, что из его квартиры никто вроде ночью и не выходил. Вот все, что я знаю.

Я посмотрел на него.

– А ты не ошибаешься? Может быть, тебе еще что-нибудь известно?

– Это все, уверяю вас! Я не буду вам врать, потому что я знаю, кто вы такой.

Я поверил ему. По-моему, эти двое просто мелкие сошки, которые толкутся около крупных гангстеров, ухаживают за автомобилями, работают в гараже и вообще выполняют всякие грязные поручения своих хозяев. Моя задача теперь:

Покрепче заткнуть глотки этим двум парням, чтобы они не разболтали, кто я и чем занимаюсь. И мне кажется, у меня теперь только один способ есть заставить их молчать: нужно их арестовать, и хотя мне не хочется входить в контакт с полицией, все-таки на сей раз придется на это пойти. Я обратился к парню из гаража:

– Слушай, ты, – сказал я ему. – У тебя есть какая-нибудь веревка? Он сказал:

– Да, есть внизу, в ванной комнате.

Я послал его за ней, и когда он вернулся, связал их вместе, спина к спине, и крепко привязал к кровати.

Когда я все закончил, у ребят осталось ровно столько же шансов спрыгнуть с кровати, сколько у куска сливочного масла, попавшего в аду на раскаленную сковородку. Потом я взял свою шляпу.

– Теперь слушайте меня, парни, – сказал я. – Я сейчас устрою так, чтобы вас арестовали, и когда копы придут сюда, вы должны держать язык за зубами. Вы не смеете проронить ни единого слова ни о том, что здесь сегодня произошло, ни о том, что здесь был я. Вас засадят в карцер и продержат там две недели.