Еще в первые дни октября в Берлин поступило сообщение от агентуры в Мадриде: «Сюда црибыл главный военный советник Республики советский генерал Гришин». Об этом сразу же было доложено шефу Абвера адмиралу Канарису, а затем Марио Манчини (под этим именем скрывался Марио Роатта, начальник итальянской военной разведки) и главе франкистской разведки генералу Кампосу Мартинесу. Их не смутило появление в испанской столице неизвестного русского генерала: ни он, ни его отряд советников и добровольцев, считали они, все равно не смогут помочь Республике. Со дня на день Мадрид будет взят франкистами. И если его не возьмут четыре колонны войск генерала Франко, то его захватит пятая колонна, действующая в самом Мадриде.

Имя генерала Гришина было неизвестно и подавляющему большинству советских людей в Испании. Лишь очень немногие знали Старика, как называли его соратники, знали об истоках его недюжинного военного опыта и выдающейся воинской доблести.

Франкистский мятеж застал Яна Карловича Берзина на краю света — в Хабаровске, здесь с апреля 1935 г. он являлся заместителем В. К. Блюхера, командующего Отдельной Краснознаменной Дальневосточной Армией. Берзин был срочно вызван в Москву, где прочитал приказ наркома: Испания, главный военный советник Республики. Отныне Я. К. Берзин — генерал Гришин.

Положение на фронтах становилось все тревожнее. Народная милиция отступала под напором франкистов. 15 октября они начали наступление на Мадрид. 16 октября фашисты деблокировали свой гарнизон в Овьедо, осажденный астурийскими шахтерами, 19-го и 20-го сорвались две атаки республиканцев. 23 октября прибыли первые подразделения итальянцев. К 25-му фашисты продвинулись на 40 км. 31 октября они возобновили наступление и в начале ноября вышли на ближние подступы к Мадриду.

6 ноября в 15.00 премьер-министр социалист Ларго Кабальеро объявил о своем решении немедленно эвакуировать правительство из Мадрида в Валенсию, поскольку положение столицы безнадежно. Одновременно он обязал покинуть Мадрид, чтобы не дискредитировать правительство, и руководителей всех партий Народного фронта, включая коммунистов.

О решении Кабальеро генералу Гришину сообщил по телефону не кто иной, как начальник генштаба и заместитель военного министра генерал Асенсио, причем сделал это, уже направляясь к своему лимузину.

Что ж, правительство пусть эвакуируется, но Мадрид не должен быть сдан фашистам! Берзин вспоминал, как дьявольски трудно было работать с Кабальеро и его генералами, не верившими в революционную силу народа. Сколько испанские коммунисты и он, главный военный советник, потратили сил, чтобы убедить Кабальеро заняться конкретным решением великого множества важнейших вопросов, от которых зависела прочность обороны, сама судьба Мадрида и Республики! Докладывая Кабальеро, генерал Гришин обрисовал истинное положение на фронте. Оно было тяжелым. И через несколько дней премьер и по совместительству военный министр подписал, наконец, решение об образовании института комиссаров армии и приказ о назначении комиссаров в ряд батальонов и бригад. За это давно и упорно боролись испанские коммунисты, дрался один из лидеров левого крыла социалистов — Альварес дель Вайо.

А как много уже сделано для обороны Мадрида! Военный советник полковник Кирилл Афанасьевич Мерецков, будущий Маршал Советского Союза, вспоминал о встрече с генералом Гришиным в Мадриде в канун ноябрьских боев на подступах к столице:

«Мы обнялись и тут же стали намечать порядок дальнейшей работы. Я доложил Берзину о своих полномочиях, а он связался с республиканскими командирами и сообщил им о прибытии новой группы советских военных советников. Затем Ян Карлович сказал, что главная задача ближайших суток и недель — превратить Мадрид в крепость. Твердо рассчитывать можно было на коммунистов, на людей из министерства внутренних дел и на гражданское население города.