Очень удобно – лежишь себе в толще воды, помигиваешь, завлекаешь огоньками, и к тебе стекаются бифштексы, сосиски, пельмени и пирожки с вишней. Чем не жизнь? Живи и радуйся! Совершенная система!

Сергей нервно хихикнул, представив себе стаю бифштексов, охотящихся на яичницу-глазунью, и тут ему вдруг стало не до смеха. В дно лодки кто-то ударил, да с такой силой, что ее подбросило вверх метра на полтора. Весла вылетели из рук Сергея, а после приводнения оказалось, что в дне зияет пролом, в который легко может пройти мужской кулак.

Но и это было не самое плохое. В проломе что-то шевелилось, и это «что-то» упорно обшаривало доски, скамью, видимо, надеясь на то, что вкусный «бифштекс» не сбежит слишком уж далеко от «руки» голодного посетителя.

Щупальце было красным, будто его только что сварили в крутом кипятке, но от сваренного отличалось завидной шустростью передвижения и замечательной гибкостью, позволяющей обшаривать самые укромные уголки лодки – под настилом, носовой скамьей, или как ее называют моряки – «банкой».

Сергей следил за агрессором завороженно, будто не понимая, что происходит, не чувствуя холода в залитых выше щиколотки башмаках, забыв о времени – не было ничего, кроме этого расторопного щупальца, деловито обшаривающего лодку и сантиметр за сантиметром приближающегося к ноге.

Когда до штанины оставалось не больше пяди, Сергей вдруг очнулся, выхватил из ножен меч и не раздумывая рубанул в то место, где толщина щупальца была больше всего, – возле дыры. Острый меч напрочь отсек большую часть «червяка», и щупальце с плеском упало на дно лодки, бешено извиваясь, разбрызгивая в стороны розовую, пенящуюся жидкость.

Обрубок исчез в дыре, а Сергей тут же бросился затыкать пролом, сделав подобие кляпа из свернутой в жгут куртки. Забил куртку в дырку, оглянулся, чтобы найти брошенные весла, и тут же полетел кубарем, вверх тормашками – жуткий, дробящий, разрушающий удар подбросил шлюпку как бумажный кораблик, переломил ее пополам, и Сергей, описав дугу, плюхнулся в воду, подняв тучи брызг.

Задохнулся от хлынувшей в нос и рот воды, судорожно забил конечностями, выскакивая на поверхность, и оказался прямиком у пасти монстра – другого монстра, поменьше размером, всего тонн двести весом и ростом не пятьдесят метров, а только сорок пять.

Впрочем, ни размеры, ни вес агрессора Сергея сейчас совершенно не интересовали, он не мог оценить их никаким способом, даже если бы и захотел. Сергей видел перед собой только кинжально-острые зубы, светящиеся пятна на морде гада, а еще – пучок щупальцев, бешено мелькающих в воздухе перед лицом.

Смрад! Смесь сортирной вони, запаха тухлой рыбы, а еще чего-то странного, мускусного, потно-грязного, будто здоровенная бомжиха задрала свою засаленную, перепачканную нечистотами юбку!

Сергей выдал истошный вопль – смесь брачного рева марала с руганью портовых грузчиков – и автоматически что было сил заработал руками и ногами, уходя от чудовища как можно дальше, от этих зубов, от вони, от желтых глаз, с интересом наблюдавших, как наглый «бифштекс» уходит от своего жизненного предназначения. А ведь предназначение у бифштексов только одно – быть съеденными на завтрак, обед или ужин!

Судя по тому, что монстр вел, скорее всего, ночной образ жизни, сейчас у него наступало время завтрака, а как доподлинно известно любому здравомыслящему существу, ни один проголодавшийся не любит, когда его пища улепетывает с обеденного стола. Тем более если белыми бурунами, взбитыми вкусными конечностями, «пища» возбуждает здоровый аппетит.

«Подводная лодка» тихо, плавно, работая только плавниками-ногами, двинулась следом за Сергеем, и чтобы догнать его, ей понадобилось всего ничего усилий – пара незаметных с поверхности толчков широкими ластами, некогда бывшими кривыми мощными лапами, волнообразное движение хвостом… и вот он, вожделенный тепленький кусочек мяса!

Сергей мчался «саженками», от испуга забыв все стили плавания.