Нет, убийство пророка не решало проблем. Но вот спасение от смерти — другое дело! Если кто-нибудь (например, матерый заговорщик) покуситься на жизнь короля Шиммери, а славный Герион закроет сеньора своей грудью — все изменится! Король забудет пророчь блажь, ведь первый сон получит простое и циничное объяснение. Герион обретет право на награду, и вместе с Франциском-Илианом вернется в Лаэм, где снова воссядет на престол, столкнув с него златую задницу принца Гектора! То бишь, воссядет, конечно, Франциск-Илиан, а Герион выклянчит пост первого министра.

И вот теперь мы можем продолжить, не боясь читательского непонимания. Подставив смертоносным пиявкам спину пророка, Герион шагнул навстречу Менсону, готовый в любой миг прыгнуть наперерез тварям.

— Будь ты проклят, пособник северянина! — вскричал Герион, убежденный, что вот сейчас семена бросятся в атаку, и он перехватит их, спасая жизнь короля, а сам выживет по чудесной случайности: пиявки почему-то вопьются в талисман-подушечку на поясе…

Однако Менсон на время отсрочил развязку. Наморщив нос, он плюнул:

— Тьфу, разгавкался, — и брезгливо отошел от Гериона.

Семена корзо потеряли цель из виду, не успев прыгнуть.

— Довольно, довольно! — сухой голос Леди-во-Тьме хлестнул кнутом. — Я не потерплю криков в моей теплице. Цветы не выносят шума. Вы высказались, славный, и вы столь же неправы, как все. Даже более неправы.

— Ваше величество, — мягко сказал пророк, — если вам действительно нужна истина, я могу ее раскрыть.

— Буду очень признательна, премудрый.

— Начну с той части истины, которая сейчас кажется наиболее актуальной. Мне думается, добрый лорд Эммон, излагая свои выводы, ошибся лишь в одном: Менсон Луиза не убивал владыку Адриана. Мы все могли убедиться, что лорду Менсону причиняют страдания некоторые неожиданные вещи: Священные Предметы, золотые эфесы, письма, поезда. Полагаю, это последствия ужасных событий на реке Бэк. Эфес символизирует владыку и напоминает Менсону о тяжкой утрате, так же как поезд — о катастрофе. Священные Предметы дают ассоциацию с похищенным достоянием Династии и крахом Короны, письмо же — еще один атрибут поражения. Например, то письмо, в котором сообщалось о взятии Фаунтерры. Так позвольте же спросить: если Менсон на стороне северянина, то почему страдает, видя символы своей победы? Если хотел погубить Адриана, то отчего печалится, вспоминая его смерть? Нет, милорды, я не видел этого во сне, но полагаю ясным: лорд Менсон — не цареубийца.

Его слова произвели разительный эффект. Леди-во-Тьме склонила голову, произнеся: «Браво, премудрый», а щеки Менсона стали мокрыми от слез.

— Чер-ртов пр-роррок…

Бывший шут императора упал на колени у пруда, спрятав лицо от взглядов, и принялся яростно умываться.

— Ваше величество желали знать истину. Она значительно больше сказанного, — продолжил Франциск-Илиан. — Восемь лет назад меня пригласил в гости Второй из Пяти — настоятель максимиановского монастыря, хранитель Бездонного Провала и ваш собрат по тайному ордену. Он поведал мне о вашей организации и предложил вступить в нее. Тою же ночью я увидел чудовищный сон: мироздание гибло, рушась в бездну Провала.