— Это ни в какие ворота не лезет, — фыркнул Гош. — И вообще! Мы уже больше недели не тренировались!

Гош направился в коридор, ведущий к кельям. Снек же тоже поднялся из-за стола и последовал за своим напарником, ворча под нос:

— Да и учебу мы что-то забросили… Так он ни одной молитвы толковой не выучит…

Он дошел ко паладина, который заглянул в келью послушника и остановился, когда тот молча прикрыл дверь и уставился на него.

— Что?

— Помнишь, ты говорил, что там был след от их связи даже после того, как сняли ошейник?

— Да, а причем тут это?

— Сейчас они… немного заняты укреплением.

— Чего?

— Этой связи.

Снек хмуро взглянул на друга, оттеснил его плечом и аккуратно заглянул в комнату.

Там на кровати лежал Ари, а на нем, словно наездница, сидела обнаженная Нами, при этом медленно, но ритмично двигая тазом.

Снек тут же отпрянул и задумчиво уставился на Гоша.

— Я именно это имел в виду, — тихо хохотнул Гош.

— Ты видел еë грудь? — остекленелым взглядом произнëс клирик. — Видел? Это же совершенство!

— Ага, только коснись ее и скопытишься, ты ведь помнишь?

— Да, но… — встряхнул головой наставник и прошептал: — Но какие формы!

Он еще раз приоткрыл дверь и заглянул внутрь, но из кельи его вытащил за шкирку Гош.

— Формы отличные, согласен, только формы это не твои. И если не хочешь раньше времени скопытиться — не трогай эти формы!

— Подтянутые, крупные, соски слегка задраны вверх и… — продолжал бормотать себе под нос клирик.

Паладин же обнял за плечи друга и с улыбкой потащил его по коридору.

— Да, так бывает, что самое прекрасное на свете обычно принадлежит другому, — начал он рассуждать, утягивая в общий зал Снека. — Но я тебе так скажу — пока ты не попробовал это самое прекрасное, оно остается совершенным. Стоит прикоснуться к нему, вкусить и… волшебство развеется…

— А талия? Ты видел? — спрашивал клирик, продолжая бормотать, словно в бреду. — А ягодицы? Идеальные полусферы, не уступающие спелому персику…

— Поверь, я знаю, о чем говорю, — так же не обращал внимания на бормотание зачарованного клирика Гош. — Я всегда считал Розовое Гемру идеальным вином. Я столько слышал о нем и даже доводилось видеть этот эликсир, но стоило удаче мне улыбнуться — я вкусил его. Тот самый божественный эликсир, о котором я так мечтал оказался хорош. Вкус, запах, цвет, но… Ты представляешь, в полуразваленном хуторе, у перевала, что был перед Щукой, безымянное местное вино оказалось лучше. Чтоб чертям кочергу в зад запихнули, если это был не так… Это было чудесное вино.

— И как двигается, а? Видел?

— И вроде бы, ничего страшного не случилось, Снек, да? Но мечту, свой идеал, я свою потерял. Черт бы побрал это Розовое Гемру, прости Единый…

* * *

— А почему я готовлю? — возмущенно произнëс Руди, оглядев остальных членов отряда. — Я между прочим закупал провизию, я нашëл лошадь для Нами, я на неë сбрую добыл. Можно хотя бы как-то учитывать мои труды на поприще материального содержания нашего отряда?

— Руди, ты должен быть честным… прежде всего с собой, — умиротворенно начал Гош, достав из снаряженной на вьючной лошади сумки пару учебных клинков.

— Что ты имеешь в виду? — недовольно спросил Руди, сложив руки на груди.

— То, что ты это всë спиздел! — расхохотался паладин.

— Между прочим продукты я купил, — тут же возразил послушник.

— Да, на деньги, которые украл, — хмыкнул Снек, который достал небольшой псалтирь и направился к Нами.