Миранду охватил страх, ее душа предательски ныла. Зачем она ввязалась во все это! Надо было признаться Кермиту, что она не может иметь детей. Она пострадала во время взрыва — это достаточно серьезное оправдание. Если он ее любит, то все равно остался бы с ней. Многие пары счастливы и без детей, а другим дети доставляют слишком много хлопот.

— Я не справлюсь! — в отчаянии прошептала она.

Неприветливый сероватый рассвет застал ее до предела раздраженной и совершенно разбитой. Ночью ребенок время от времени принимался орать и несколько раз испачкал пеленки.

Выйдя из поезда в Галифаксе, Миранда не чуяла под собой ног. У нее резало глаза от усталости и недосыпа. Ей было некогда даже посмотреть на себя в зеркало и причесаться! Ее одолевало сильное искушение оставить ненавистный сверток на одной из привокзальных скамеек, отряхнуть руки и пойти дальше, ощущая себя свободной, как прежде.

Только бы Хлоя оказалась дома и сняла с ее плеч часть хлопот, позволила вздремнуть хотя бы пару часов!

Открыв дверь, Хлоя отшатнулась от неожиданности.

— Миранда?!

— Я родила ребенка, — упавшим голосом произнесла та, подводя черту под неизбежным. — Я страшно устала. — И неожиданно разрыдалась.

Все разрешилось в считанные минуты. Хлоя ловко перепеленала малышку и дала ей грудь. Миранда сидела в кресле, скинув туфли и поджав под себя ноги, и жадно ела сэндвич с ветчиной и сыром, запивая его крепким и сладким чаем.

— Ой, а она светленькая! У нее голубые глазки! — сказала Хлоя, любовно глядя в крохотное личико присосавшегося к ней младенца.

Миранда вздрогнула. Этого еще не хватало! Странно, что ей не пришло в голову присмотреться к ребенку. Они с Кермитом оба темноволосые, разве у них мог бы родиться белокурый младенец! Проклятая мисс Роу из вредности подсунула ей эту девочку! Что теперь сказать Кермиту?!

— Я страшно хочу спать, — произнесла она убитым голосом.

— Сейчас ты поспишь, и, думаю, девочка тоже уснет. Когда она родилась?

— Неделю назад.

— Как ее зовут?

— Мойра.

— Ты сообщила Кермиту?

— Пока нет. — Миранда скривила губы. — Он же хотел сына!

— Все это глупости, — спокойно произнесла Хлоя. — Гордон тоже твердил о мальчике, а когда родилась Джун, и думать забыл о том, что мечтал иметь сына.

— Я телеграфирую ему, как только немного приду в себя.

— Я вижу, ты страшно устала, — сказала Хлоя, мысленно добавив: «И совсем не рада».

Она вспоминала себя. Ей тоже было трудно, но она сразу поняла, что Джун изменила ее жизнь в лучшую сторону. Она сходила с ума от забот, но эти заботы казались естественными. Дочь требовала от нее безраздельного внимания, величайшего напряжения сил, но она же подарила ей смысл жизни — самое главное, ради чего человек приходит на этот свет. С появлением Джун каждый день приносил Хлое что-то новое и радостное.

Миранда же казалась совершенно отстраненной от собственного ребенка. Ни проблеска счастья, ни капли материнской привязанности. Ей словно навязали его насильно, он словно бы был… не ее!

Пока Миранда спала, Хлоя искупала младенца. Это была здоровая, ухоженная девочка, но молодая женщина обнаружила на ее спинке большую, еще не зажившую ссадину и ломала голову над тем, откуда она могла взяться.